Без права на ошибку. Том 3 - стр. 4
Поэтому я и был уверен, что они сработаются.
Есть в них что-то родственное. Лают, как собаки, кусаются. А сами мягкие и пушистые.
— Можно поднять дела из девяностых на Семена Вениаминовича и подтянуть к тому, что он из вас наследника растил. Опять же, ответочка Самуилычу. Он, конечно, на руку нам сыграл, когда подхватил тему с наркотиками, но уж как-то резво выполз. Нужно же его чем-то засунуть обратно.
— Нет, — отсекаю не думаю.
Фырчит недовольно.
— Слушай, Олег, я предлагаю реальные вещи. Сейчас тренд на все эти бандитские группировки, темное прошлое…
— Блядь, Марина! — рявкаю на вошедшую в раж помощницу. — Повторяю. Лену и ее семью мы не трогаем.
— Не ори на меня, Олег Константинович, — рычит.
Представляю, как на холке поднимается рыжая шерсть. От открывшейся картинки внезапно пробивает на смех.
Перепады настроения — это еще что. Еще пару месяцев в тихом запое, и мозг на хуй откажется работать.
Обреченно вздыхаю.
— Ну найди еще какое-нибудь говно на меня. Ты же умная, Мариш. Пожалуйста. Запусти любопытный носик в Краснодар, разнюхай хорошенько. Там баб обиженных штук двести. Они таких сказок нарассказывают, все федеральные каналы не прекращая трещать будут. И…
— Человек.
Сбиваюсь с мысли. Недоуменно тряс головой.
— Что?
— Человек, а не штук.
Обреченно закатываю глаза.
— Ой, блядь, хорошо. Человек. Отрой их главное. Дай бабла, пусти на каналы.
— Хорошо, — бухтит недовольно сквозь зубы. — Но не думаю, что ты сможешь восстановить репутацию после такого.
И я с ней согласен. Поднимать со дна — всегда пиздец. Но это меньшее, что меня заботит сейчас. Компания Семена Вениаминовича не пострадает — передам тихо все Лазареву, тот мертвого заговорит. Из фонда Воробьева выйду, переоформлю на Лену. Ее все жалеют, а значит, и Сергей тоже не пострадает.
Холдинг в случае полного краха управляется акционерами. Выйду и все.
Мой план «Ж» написан так давно, что реализовать его — сделать несколько звонков.
А начать с нуля я всегда смогу.
Если моя Лена будет рядом.
— Твоя работа, Марин, не думать, а делать. Я дважды себя из говна достал, третий раз точно справлюсь без советов.
— Может попробовать извиниться? — вздыхает, прекрасно зная мой ответ. — Слушай, Олег, ну мы же хороним все, что ты таким трудом получил…
— Я не знаю, как за это извиняться, Марин. Я сам себя простить не могу, она тем более. Оттает — коленями весь асфальт в округе протру. А сейчас я не могу рисковать.
— А если она узнает?
— От кого? — дергаю головой и машу вышедшему за мной помощнику Кошак. — Если ты не расскажешь — не узнает.