Без права на ошибку. Спасти свою дочь - стр. 45

Ни одна другая женщина не способна вобрать в себе столько беззаветной любви и столько силы. На подобные подвиги способна лишь та, которая является настоящей матерью малыша.

– Ты скоро поправишься и мы поедем с тобой домой, – говорит, а я слышу слезы, которые переполняют сердце. Эмоций столько, что Настя их не в силах сдержать.

Я в очередной раз поражаюсь силе и доброте этой девушке. Она не перестаёт меня удивлять.

Мимо проходит медсестра, следом за ней идёт санитарка. Каждая из женщин удивлено смотрит на меня.

Начинают шушукаться.

Уверен, сейчас зайдут в сестринскую и продолжат строить предположения почему я здесь стою. К утру понедельника всё отделение будет считать, что я у Яковлевой в палате провёл всю ночь и отжигали мы с ней не по-детски.

Ох, бабы!

И ведь ни одной не придёт в голову, что Настя только недавно родила.

– Тебя там очень сильно ждет старший брат, – девушка продолжает разговаривать с дочерью. – Он самый замечательный мальчик на свете! Вот увидишь, вы поладите.

Слушаю её и в моей голове, кажется, складывается пазл.

Я понимаю из-за чего она пошла на столь отчаянный шаг и стала суррогатной матерью. Точно! Иначе и быть невозможно.

Да-да! Всё так.

– На сколько старший? – не ведая что твою спрашиваю заходя в палату. Настя видит меня, шокированно ахает и делает шаг назад.

Реакция девушки никоим образом не трогает. Напротив, я только сильнее убеждаюсь в своей правоте.

– И тебе здравствуй, – отвечает немного погодя.

– Насть, я задал вопрос, – произношу с нажимом. – Ответь на него, пожалуйста, – со скрипом добавляю в конце.

Мне хочется надавить на неё, моментально выяснить правду и не заморачиваясь начинать решать проблему. Только вот в планы Яковлевой судя по всему моя помощь не входит.

– Не могу, – заявляет упрямо.

Приехали.

– Почему? – не понимаю.

В чем сложность назвать возраст ребёнка? Или…

Я этот возраст не должен знать?

– Потому что это не важно, – увиливает от прямого ответа.

Она не хочет подпускать меня к своему сыну. Но ведь подобное поведение глупо и Настя, как никто другой, должна это осознавать.

– Чтобы мне суметь порекомендовать кардиолога, я должен понимать о чем именно идет речь, – решаю зайти со стороны.

Пусть Яковлева не подозревает о моих догадках. Так вернее.

– Объясни, – говорит резко поменявшись в лице. – Чего ты хочешь?

– Я шёл мимо, – озвучиваю чистую правду. – Вот, решил заглянуть и проверить как у вас дела.

После моих слов Настя резко тушуется.

Молчу. Пристально смотрю на неё и продолжаю играть на расшатанных нервах.

Настя слишком бледная, слишком нервная, слишком ранимая. Мне хочется подойти к ней ближе, крепко обнять и заверить, что всё будет хорошо.