Без права на ошибку. Спасти свою дочь - стр. 33
– Значит нет места, куда я могу приехать и найти того, кто мне сможет помочь? – Настя спрашивает убитым голосом.
– Ну почему же? – пожимает плечами Хмельницкий. – Такое место есть, но если с улицы заходить, то простому смертному обследование там будет не по карману.
Настя бледнеет. Делает резкий глубокий вдох, задерживает дыхание и крепко сжимает край одеяла.
Держится. Изо всех сил старается не показывать свой страх.
Мой интерес к ее проблеме вырастает в геометрической прогрессии. Нутром чувствую, во всей этой истории что-то не то.
– Александр Петрович, – произношу с нажимом, многозначительно зыркаю на Хмельницкого.
Так и хочется попросить его заткнуться. Но при пациентах все-таки этого делать не стоит.
Пусть Настя для меня не совсем чужой человек, но выяснять при ней отношения с Саней не стоит. Хмельницкий прекрасный врач и я не собираюсь подрывать его авторитет.
– У вас, кажется, пациент в реанимации есть. Сложный, – “мягко” намекаю ему на то, чтобы немедленно свалил отсюда.
Я хочу продолжить разговор с Настей, она только-только начала раскрываться. Саня, блин, знает когда надо прийти и все испоганить. У него чуйка специально настроена на это что ли?
Не в первый раз.
– У нас, – говорит особенно выделяя последнее слово. – Ты ведь его лечащий врач.
– Извини, если тебя задержала, – подливает масла в огонь Настя.
Отстраняется и я буквально вижу, как девушка снова закрывается. Начинаю тихо беситься.
–Не переживай, – спешу заверить её. – Все в порядке.
Я пытаюсь немного разрядить обстановку, но Настя остается напряженной и очень расстроенной. Слова про кардиолога словно выбили почву у нее из-под ног.
От одного взгляда на нее сердце сжимается, мне прям хочется помочь хоть чем-нибудь девушке.
Надо бы разобраться для кого она ищет врача и докопаться до правды. Чувствую, все не так просто, как на поверхности.
– Тебе совершенно не о чем беспокоиться, – продолжаю успокаивать девушку.
Я не могу видеть ее такой потерянной и печальной, с потухшей надеждой в глазах.
– Зато тебе есть о чем, – вставляет свои “пять копеек” Хмельницкий.
Он до сих пор так никуда и не ушел.
– А вот теперь я попрошу поподробнее, – разворачиваясь всем корпусом с вызовом смотрю на него.
Ну прям бесит!
Неужели не видит, что он лишний и у меня с Настей серьезный разговор?
Я, конечно, уважаю Санька. Он отличный спец, прекрасный друг и шикарный врач. Но порой как что скажет… Не в бровь, а прямо в глаз.
Хмельницкий не умеет изворачиваться, он всегда всем говорит то, что думает, в лоб. Как только Василиса с ним живёт? Не понимаю.