Без дураков. Лучшие из людей. Эхо Москвы - стр. 39
С. КОРЗУН: Валерия Ильинична, вернемся все-таки в года так 1968–1969…
B. НОВОДВОРСКАЯ: Давайте, не будем туда возвращаться…
C. КОРЗУН: Они для меня интересны. Да, немножко расскажите. Как девушка, окончившая школу с медалью, с золотой, с серебряной, кстати?
B. НОВОДВОРСКАЯ: С серебряной.
C. КОРЗУН: Мы не будем в деталях. Вам страшно не было вот первый раз? Вы заводилой были в разбрасывании листовок, в других делах? Страшно не было чисто по-человечески? Что Вами двигало?
В. НОВОДВОРСКАЯ: Вы знаете, сейчас страшнее. Потому что тогда мне было 19 лет. Я верила в народ. Я искренне считала, что люди задавлены КПСС, что они подчиняются под угрозой силы. Что как только их перестанут насиловать, они немедленно с радостью, с восторгом начнут пользоваться свободами и правами и начнут строить капитализм. В конце 80-х годов была эта иллюзия, когда собирались на Манежной сотни тысяч, когда в 1991 году люди побежали к Белому дому. А вот в 1992–1993 годах, когда эта иллюзия кончилась, стало очень страшно, когда КПСС распустили, люди вместо того, чтобы вздохнуть с облегчением… Да, многие вздохнули. А кто-то пошел и вступил в КПРФ. Когда люди стали добровольно голосовать за Жириновского. За Путина они, между прочим, тоже добровольно голосовали.
В. НОВОДВОРСКАЯ: Их никто с автоматом не тащил к урне. И не показывал вот на эту строчку. Что значит приемник Ельцина? Ельцин ошибся, это уже было ясно к моменту выборов. Уже было понятно. Потому что Путин с чего начал? Первый жест нового премьер-министра, самый первый – восстановление барельефа Андропова на Лубянке. Все. Хоть бы второй. Первый! Все стало ясно, что он будет строить, какая будет система. Ну, а когда началась вторая чеченская, когда пошли взрывы домов, и когда очень искусно заманили Басаева на территорию Дагестана, это же все было очень прозрачно, было понятно, что нужна война. Тогда уже все совсем стало ясно, нормальному человеческому сознанию. А россиянам ясно не стало. Они за это проголосовали. Вот это действительно страшно. Страшно, когда добровольно… помните, у Вознесенского есть стихотворение. «Не выносимо, когда насильно, а добровольно – невыносимей». Вот с этой олимпиадой. Восторги, которые льются. Там люди чокаются, пьют пиво, падают от восторга на клумбы, в сугробы, кто куда. Они что совсем тупые? Они не понимают, они не помнят, что такое была олимпиада 80-го года?
С. КОРЗУН: