Бессонница - стр. 40
– А он?..
– Что он?
– Уже два года прошло, – Костя обнял меня, как маленькую, и прижал голову к своей груди. – Он хоть как-то изменился с тех пор… по отношению к тебе?
Чтобы не запачкать тушью белую рубашку друга, пришлось вырваться.
– Он с ума меня сводит, – задрав голову, я активно захлопала ресницами. Расклеиваться было нельзя. Никаких слез! – С самой первой встречи ничего не меняется.
– Может, еще немного времени…
– Кость, это проклятие какое-то! Время вообще не имеет значения.
Я не удержалась и все же посмотрела на друга.
– За что меня так прокляли?
Один искренний заботливый взгляд навстречу, и соленый поток двумя реками хлынул из глаз.
Три дня моего вынужденного отдыха, все установки забыть и начать жить без мыслей о Руслане летели псу под хвост. Меня ломало, как после выезда с дачи.
– Жанна… Жанн, не плачь, – будто мои слезы были опасным ядом, Костя тут же засуетился. – Милая, только не плачь.
Спустя несколько мгновений у меня в руках уже была целая упаковка салфеток. Такого количества бумаги хватило бы на десяток плачущих женщин. От слез не осталось бы и намека.
Только как жаль, что вместе со слезами нельзя было стереть и их причину. Стереть полностью. С момента первой встречи до сегодняшней близости.
Глава 8
Жанна.
Три года и восемь месяцев назад. Сочи.
С момента прилета прошло уже семь дней, а я так и не поняла, как поддалась на уговоры Светы и променяла Карибы на советскую здравницу детства. Отдыхать в Сочи, да еще в августе – нужно было уточнить у подруги, не овладела ли она искусством гипноза.
В Сочи даже затеряться было невозможно. После недавней фотосессии в купальнике в поддержку наших спортсменов от навязчивого мужского внимания не могли спасти даже темные очки в пол-лица.
Мне отвешивали комплименты, приглашали в гости, посылали в пеший поход по интимным местам. Каждый опознавший во мне «ту самую Жанну» спешил самоутвердиться как только хватало фантазии. Иногда возникало ощущение, что это какой-то дурацкий тотализатор «Докажи, что ты мужик – вставь Орловой по самое «не балуйся»«.
В Питере мне не приходилось так маскироваться, как здесь. Света ухохатывалась, когда для утренней пробежки я надевала невзрачные серенькие лосины, бесформенную цветастую майку с Микки Маусом и прятала волосы под мятую желтую панаму.
– Ты самое стильное Попандопуло этого побережья, – утирая слезы с глаз, утверждала она.
В ответ так и хотелось бросить в нее эту майку или потребовать бегать со мной. Пусть бы тоже испытала радость от пробежек в компании какого-нибудь «вставлялы». Но, как назло, худенькая, как тростиночка, Света и бег были несовместимы.