БЕСсильный чемпион. Том 7 - стр. 11
– Какого числа? – хмурит седые брови Юрий Долгоногий.
– Ровно сто тысяч особей, – вежливо улыбается Сербина.
Дворяне в ужасе переглядываются.
– То есть вымесы хотят пустить свыше семи миллиардов человек в расход? – переспрашивает Эдуард Эльс.
– Верно, – соглашается Сербина, так же продолжая улыбаться. Взгляд ее прикован к Перуну. Он говорит:
– Либо вы сейчас впрягаетесь, либо ваши рода оборвутся вместе с остальным человечеством.
Зал взрывается. Дворяне гомонят, не в силах успокоиться. Дебаты продолжаются еще долго. Уточняющие вопросы сыплются на Сербину, и она отвечает. Ей приходится сложить крылья – устала держать. А бесконечный поток демагогии всё длится и длится. Лишь к утру знатные мужи наконец выдыхаются.
– Крантец какой-то же, – нервно гладит бакенбарды граф Юрий, не заметив, что его микрофон включен. – Ой, простите, судари и сударыни. Наследство моей няни из Суздаля.
– Вранье! – неожиданно кричит Андрей Миронов, вставая. – Это всё сказки и надумки этого Перуна! Я открыто заявляю! Вы лжец, князь Бесонов!
Наступает тишина. Аристократа обозвали лжецом, и очистить свое имя он может только одним способом. Как и должно, юный князь реагирует на обвинение одним словом:
– Поединок.
Андрей бледнеет и Сербина понимает: это приговор.
– Можете выбрать себе Защитника, – сжалился над герцогом юный князь.
– Не торопитесь сострадать, – возражает герцог и смотрит на соседний ряд столов.
Со своего кресла встает дворянин Великого Дома Брежнова.
– Вы лжец, князь Бесонов.
И с другого конца зала подает голос аристократ Дома Обломова:
– Вы лжец, князь Бесонов.
Со всех сторон сыплется одно и то же, будто треть аристократов разом превратились в говорящих попугаев:
– Вы лжец, князь Бесонов.
– Вы лжец, князь Бесонов.
– Вы лжец, князь Бесонов.
– Вы лжец, князь Бесонов.
….
А Перун невозмутимо ждет, когда поток обвинений закончится. Будто не слушая, юноша внимательно разглядывает свои ногти.
Наконец наступает тишина, и Перун поднимает удивленные глаза, мол, уже всё? Сербину всегда восхищало, как этот мальчик умел держаться. Ни тревоги, ни растерянности на молодом лице. А он наклоняется к микрофону и произносит, как американка и ожидала, всего одно слово:
– Поединок.
Глава 3. Пятнышки
– Поединок, – бросаю я в микрофон.
Дворяне затихают.Молчание густым туманом повисает в зале.
– И перед этими жалкими невеждами я раскрылась, – шипит Сербина, с презрением оглядывая сидевших аристократов. Она давно сложила крылья, а теперь поднимает с трибуны балахон, прикрывая просторными складками обольстительную фигуру. Кто-то из мужчин разочарованно вздыхает.