Бессердечный - стр. 25

Что же такое натворил родной брат императора, если это аукнулось через шестнадцать лет после его смерти?

Шкатулка, руна молнии, сиятельные. Заговор? Возможно, и заговор.

Но наверняка я ничего не знал. Был уверен лишь в одном: чем скорее во всем разберусь, тем лучше. Больше будет шансов остаться в живых.

Главный вопрос сейчас заключался в том, за какую из ниточек потянуть в первую очередь, чтобы распутать этот клубок с наименьшими усилиями. Мой поверенный уже роет носом землю в поисках графа Косице и, если дядя еще не успел перебраться на континент, рано или поздно его отыщет. Сам я мог приложить свои усилия в двух направлениях: взяться за розыски душителя или попытаться выследить банду сиятельных.

Пусть таинственным содержимым шкатулки они и не располагали, зато точно знали, что именно находилось внутри, а в таких делах информация ценится на вес золота. Кроме того, и душитель, и налетчики имели на меня зуб, а превентивное нападение в таких делах – лучший вариант обороны. Потенциальную угрозу следует устранять загодя.

Малефик или сиятельные, вот в чем вопрос.

Я даже решил кинуть монетку, но передумал и отправился в магистрат. Сиятельных найти было несравненно проще; с них и решил начать.

Несравненно проще – так мне казалось поначалу. Задумка была отменная: установить владельца взорванного мной склада и уже через него выйти на грабителей. Примерное расположение земельного участка я знал, дело оставалось за малым – требовалось провести несколько дней в архиве, перебрать полтонны ветхих документов и, заработав аллергию на бумажную пыль, отыскать нужную информацию в самом последнем ящике, какой только вздумается открыть.

Меня такая перспектива вовсе не прельщала.

Но деньги зачастую творят самые настоящие чудеса, так? Ста франков с лихвой хватило, чтобы один из сообразительных клерков согласился подобрать для меня нужные документы уже к вечеру. Выторговав в случае успешного завершения поисков еще полсотни, молодой человек удалился в архив, а я вновь вышел на улицу и задумался, чем занять себя до конца дня.

Можно было счесть свою работу частного сыщика выполненной и со спокойной совестью отправиться на обед или прогуляться по городу, наслаждаясь праздным бездельем, но возвращаться в особняк с трупом на леднике не хотелось, а от моциона по набережной Ярдена пришлось отказаться из-за боли в отбитой ноге. Трость спасала от хромоты, но и только.

Альберт Брандт ждал меня к шести, Рамон Миро наверняка еще отсыпался перед выходом на службу, и как-то неожиданно я понял, что заняться мне в общем-то и нечем.