Бесполезный человек - стр. 9
На Дне же убийство себе подобного каралось изгнанием, что равносильно смерти.
С изгнанным не разрешалось разговаривать, передавать ему вещи, встречаться с ним, и впускать в город, дотрагиваться.
На Дне оплакивали каждого убитого, каждого умершего, само существование, само бытие наполнялось трауром и трагичностью, а за каждый прожитый день благодарили Всевышнего.
–Смерть любого – великое горе, – говорили жители.
Имена, название самого рода Золотого Человечества произносить в слух возбранялось, слова эти звучали из уст как ругательства, на которые каждый готов был сплюнуть на пол, как об упоминание, о самом мерзком и грязном, что может быть на свете. И, конечно же, самым главным фактором, влияющим на запрет называть вслух имена высших, являлся страх. Страх и ненависть к Золотым людям вырастили в дикарях гордость и благородство архаичной души.
Люди на Дне забыли, что такое молиться, но каждый произносил либо шепотом, либо в уме успокаивающие молитвенные слова. Поэтому язычниками их назвать не поворачивался язык, и безбожниками тоже. Они верили в единого бога, которого золотые выродки сместили с положенного ему места на Земле, заменили собой. Они ничего не знали о нем, ни имени его, ни какой-либо теории или философского доказательства, дикари видели его как нечто, там за стеной, далекое прекрасное нечто, светлое и ясное, как само Солнце.
Главным их праздником стал праздник урожая, которого то и не было. Урожай – условность, что означало обычно – отсутствие голода и жизнь младенцев.
Пророков, как Моисей, из Древнего Египта в их племени не рождалось, и некому было их вывести на сорокалетние скитания в пустыню (за стену), не находилось и гениев, ученых, но находились золотые руки инженеров самоучек, наемников и воров, которые доставляли необходимое оборудование, либо охраняли челноки торговцев своего либо чужого (второго) поселения на Дне. А их оказалось предостаточно, чтобы заменить любого пророка и героя.
Само Дно, было таким огромным, что его можно запросто сравнить к пустыней Гоби в миниатюре, хотя по сложности и опасности его пересечения мало чем отличалось.
Для путешествий по Дну, существовали знающие люди, проводники, имеющие оружие и разрешение беспрепятственно покидать, либо заходить в поселения минуя охрану и всякую проверку.
Опасности путешествий объяснялись отсутствием на десятках километрах еды, воды; опасностью – отравленными зонами, запрещенными зонами, где могли просто расстрелять пулеметные вышки, сложностью местности (лабиринты, перегоны, перекаты); автомагистрали, пути составов, магистрали энергии, и конечно же появляющиеся на Дне охотники за головами из города. Но на этом опасности не заканчивались, многая местность пересекалась через старое метро, где опасность возрастала, Дозорные роботы вели поисковые работы, словно стая опричников, фанатично выполняя приказы своего руководства, и самой опасной бедой, какая могла случиться на Дне – являлось бесследное исчезновение его жителей, с передовых аванпостов, караванов, которые плохо охранялись, зазевавшихся жителей, которые зашли слишком далеко или отбились от группы.