Бесплодные земли - стр. 73
– Вообще-то это необязательно. Я хочу сказать, ничего такого. Я просто…
– …кое-что увидел, – закончил за него Роланд. – Уж не знаю, чего ты там углядел, но прекращай свой словесный понос, бери, что увидел, и двинем дальше.
– Да нет, ничего. Правда… – Эдди почувствовал, что краснеет, и попытался отвести взгляд от ясеня, что привлек его внимание.
– Нет, чего. Там что-то такое, что тебе нужно, и это вовсе не «ничего». Если тебе это нужно, Эдди, значит, и нам тоже. А вот что нам не нужно, так это мужик, который не может избавиться от бесполезного груза своих давних воспоминаний.
Теплая кровь, прилившая к лицу, обернулась жаром. Еще мгновение Эдди стоял, опустив пылающее лицо и сверля взглядом свои мокасины. Ощущение было такое, что Роланд заглянул ему прямо в сердце своими как будто вылинявшими голубыми глазами воина.
– Эдди? – осторожно спросила Сюзанна. – Что там такое, дорогой?
Ее голос придал Эдди мужества, которого ему так не хватало. Стряхнув с себя оцепенение, он шагнул к тонкому деревцу, на ходу вынимая из-за пояса нож Роланда.
– Может быть, ничего, – буркнул он и заставил себя добавить: – А может быть, кое-что. Если я его не запорю, действительно что-то выйдет.
– Ясень – дерево благородное и наделенное силой, – заметил Роланд, но Эдди едва ли его услышал. Насмешливый, глумящийся голос Генри затих; вместе с ним исчез и стыд. Эдди думал теперь только о ветке, что притянула к себе его взгляд: утолщенная и чуть выпирающая у ствола. Утолщение это имело несколько необычную форму… как раз такую, какая ему и нужна.
Ему виделась форма ключа, таящаяся внутри, – ключа, который явился ему на мгновение в огне, прежде чем горящая кость изменилась снова и обернулась розой. Три перевернутых V, центральная – глубже и шире, чем две по краям. И s-образная загогулина на конце. Ключ к разгадке.
Дуновение сна снова прошелестело в сознании: Дад-а-чум, дуд-а-чи, не волнуйся, у тебя есть ключ.
Может быть, подумалось ему. Но на этот раз я постараюсь, чтобы все получилось как надо. На все сто процентов, без дураков.
Очень осторожно он срезал ветку и укоротил узкий конец. Осталась толстая ясеневая болванка длиной девять дюймов. В руке она ощущалась тяжелой и живой – невероятно живой и готовой раскрыть свою тайну… человеку, достаточно ловкому и искусному, чтобы выманить этот секрет.
Вот только такой ли он человек? И имеет ли это значение?
Эдди Дин был уверен, что на оба вопроса ответ будет «да».
Здоровая левая рука стрелка легла ему на плечо.
– По-моему, ты знаешь один секрет.
– Может быть.
– Не поделишься с нами?