Бесов нос. Волки Одина - стр. 60
– Вы еще не вспомнили о том, что и сами мы на восемьдесят процентов из воды состоим.
Митя снова благодарно улыбнулся, глядя вроде бы в лицо Профессору и одновременно будто чуть в сторону, куда-то мимо его уха.
– Да, наше тело почти полностью из воды состоит. Но душа – только наполовину.
– Любопытно. А другая половина души – из чего? – быстро спросил Профессор, словно опасаясь, что Митя снова медленно затараторит и уже не вставишь вопроса.
– У разных людей по-разному. Все зависит от того, какая часть души у тебя от тела и какая – от духа. И я сказал «половина» в общем условно. Потому что у некоторых эта якобы половина может быть в три четверти, а то и больше. А у других она может быть так сильно охвачена духом, что тела в ней и половины не наберется. Но у всех людей по крайней мере на четверть душа состоит из воды. Вы правы.
«Помилуйте! Я никогда не утверждал, что душа и тем более моя душа состоит из воды!» – хотелось воскликнуть Профессору, но он удержался и возразил, стараясь сохранять прежнюю дружелюбность тона:
– Интересная у вас получается физиология. Однако на мой вопрос вы не ответили: из чего та часть души, которая не из воды?
Митин взгляд, направленный на Профессора, казалось, еще сильнее отдалился от его лица.
– У души нет физиологии. И я условно говорил о душе, когда сказал, что в ней есть вода. Некоторые ученые, правда, пытаются с помощью науки исследовать душу. Но ту часть души, которая связана с духом, наука уж точно не видит и не может видеть. И как же я вам, ученому, могу объяснить, из чего эта, духовная, часть души состоит? Но уверяю вас: воды в ней нет совершенно.
– Да вы прямо философ, Аркадич! – восхищенно воскликнул Петрович и своим восклицанием перебил ту мысль, которая уже почти вызрела у Профессора.
Телеведущий, который до этого смотрел только на спиннинги и на тросы, ведшие к поплавкам-крыльям, теперь с интересом взглянул на Митю и спросил:
– А вы… вы кто по образованию?
Митя, по-прежнему глядя в сторону Профессора и мимо него, вздохнул и грустно ответил:
– Они у меня разные.
«И, поди, все они у тебя неоконченные!» – вдруг злорадно подумалось Сенявину.
А Митя грустно улыбнулся и, впервые посмотрев Профессору прямо в глаза, добавил:
– И все они у меня неоконченные. Если формально судить.
Сказав это, Митя ото всех отвернулся и стал смотреть на воду.
Некоторое время плыли в молчании.
Его нарушил Петрович:
– Пока не клюет, позвольте вам, это самое, предложить.
Он оставил штурвал, шагнул к левому борту и распахнул одну из дверок. В открывшемся шкафчике стояли бутылки, бокалы разных форм и размеров, в целлофановых обертках лежали нарезки и бутерброды.