Бесконечность не предел (сборник) - стр. 40

– А чиновники как восприняли твою инициативу, не в штыки?

– Сначала презрительно репу чесали, сидят наглые молодые морды, так и двинул бы! А иногда хотелось сунуть голову в песок, как страус, и подождать, пока жизнь на Земле кончится. В общем, когда я им показал свой участок, начали соображать. Теперь у нас лучшее по России лесоразводное хозяйство.

Поговорили о больнице, открытой ещё в 1870 году, которую признали нерентабельной. Михаил просил в районе и области отдать её ему, не отдали, разворовали оборудование, хотели продать территорию площадью в семь гектаров частным застройщикам. Но он провёл местный сход, подключил журналистов и больницу восстановил.

– Я его спрашиваю, – заметил Саблин, – зачем тебе этот геморрой с развалинами? Он ведь не только больницу отремонтировал, ещё и пионерлагерь раздолбанный восстановил. Одни растраты. Жил бы спокойно, деревья для олигархических усадеб выращивал. Так знаешь, что он ответил?

Прохор посмотрел на Михаила, вытиравшего пот со лба.

Михась подмигнул ему.

– Люблю, когда меня хвалят. А насчёт затрат… это же такое счастье – что-то конкретное после себя оставить! Бесплатная больница для стариков, оздоровительный лагерь для детишек, турбаза, фермерское хозяйство, леспромхоз – двадцать гектаров лесопосадок. Вот живу и радуюсь жизни!

Прохор хотел сказать, что местная чиновничья рать наверняка имеет со всего этого свой навар. Но энтузиазм бывшего бизнесмена потрясал, и об издержках его деятельности вспоминать не хотелось.

– Да и помогать мне стали, – закончил Михаил, вставая из-за стола. – Кто деньгами, кто материалами. Добрых людей, у которых есть кое-какие свободные деньжата, в стране хватает, им просто надо показать, во что и как их вложить. Сейчас самовар принесу, у меня ещё прадедовский.

Он вышел.

Саблин отставил кружку.

– Царский кисель! Как он тебе?

– Кисель?

– Михась.

Прохор молча поднял большой палец.

– Останешься здесь на пару недель?

– На пару не останусь, максимум на неделю.

– Я уеду завтра. Ты обещал мне показать, как можно выходить из башки и бродить по «матрёшке».

Прохор покатал по столу шарик из хлеба.

– Это опасно, Дан.

– Вот тебе на! – удивился Саблин. – Сам ходишь, тебе не опасно? Если я научусь выбираться в числомиры, то смогу сопровождать тебя везде, где можно.

Прохор помолчал, посматривая на приносящий умиротворение пейзаж, прислушиваясь к далёкому пению петухов.

– Хорошо, завтра.

– Сегодня!

Прохор покачал головой, честно признался:

– Отдохнуть хочется. Сердце покоя просит.

– Как говорил один известный политический деятель, – развеселился Саблин, – сроду такого не было – и опять то же самое. Покой нам только снится.