Бесконечночь - стр. 30
Парень даже ответить не успел, как трубку бросили.
На часах было уже начало десятого, но Тимофей подскочил как ужаленный и помчался к Ларисе. Как он ждал ее звонка или хоть какой-то весточки, но за два месяца от нее не было ни единого сообщения: телефон был отключен и в ее квартире темные окна. Он каждый вечер гулял под ее окнами, но света в них так и не увидел.
Он надеялся, что она встретит его голая. Так было почти всегда, но Лариса не спешила радовать его:
— Вот, держи, — она протянула Тимофею футболку.
Он взял ее за руку, но она грубо отмахнулась:
— Ты получил то, что заслужил — теперь конфеты мне выдает другой мужчина, и делает он это в сто раз лучше, чем ты, понял?
— Давай я еще раз покажу, на что способен, и тогда ты решишь? — не растерялся Тимофей и на этот раз крепко вцепился в нее и притянул к себе.
Коснувшись губами ее шеи, он жадно вдохнув запах ее тела, но в нос ударил резкий аромат терпкого парфюма и сигарет. Лариса попыталась оттолкнуть парня, но тот держал ее крепко и одной рукой пролез к ней в джинсы и сразу нащупал влажный и чувствительный бугорок. Пальцы сразу стали играть с ним, Лариса первые секунды пыталась немного отстраниться от этих касаний, но все же когда он, надавив на него, немного сжал, простонала:
— Это все равно ничего не решит, но если ты хочешь…
Тимофей уже не слышал ее. Он так ужасно соскучился по ее телу, по тому, что она позволяла ему делать там, между ее ног, все, что он захочет. Он изголодался по нормальному сексу, а не быстрому самоудовлетворению в душевой кабинке дома. Хотя нормальным тот секс, который происходил между ними, назвать было трудно, но все равно он был лучшим в его жизни.
Тимофей резко стянул с нее джинсы, взял на руки и понес в гостиную.
Лариса больше не отталкивала его, только иногда, вцепившись в его шевелюру, руководила процессом, грубо направляя или, наоборот, замирала, давая себе передышку.
Она сегодня была невероятно хороша: без макияжа, в обыкновенных джинсах и белом топике, из-под которого торчали возбужденные соски и сводили с ума Тимофея. Он рычал, жадно целуя загорелую кожу на внутренней стороне бедер, мягкий живот, а когда задрал топик и добрался до ее сосков, прикусив их, Лариса застонала. Ее бедра подрагивали, и Тимофей хотел спустить свои брюки и обхватить ладонью член, но не успел и кончил в штаны.
Еще какое-то время они отходили от произошедшего, пока наконец Лариса не заговорила:
— Я уезжаю в Штаты. Папа оплатил мое обучение, и теперь я буду учиться в Бостоне.
— Неужели в Гарвард поступила? — съязвил Тимофей.