Беседы на Великий пост - стр. 16
Покаяние является нашей заботой в дни Великого поста, и поэтому мы должны снова и снова обращаться к притче о блудном сыне, к другим текстам Священного Писания на эту тему, потому что они актуальны для жизни души каждого человека. Но также они актуальны и для церковной жизни, потому что православие – это то, что идет к Богу, а не заблуждается. Отход от путей Божиих в истории человечества становится все более явным. Недаром мы наше время называем апостасийным (от греческого слова ποστασία – отступничество), а люди, находящиеся вне Церкви, – постхристианским. Это последнее по существу состояние блудного сына (до его покаяния). Заметим, что в проекте Европейской конституции даже нет упоминания о христианских корнях европейского содружества. Много есть и других проявлений, они все у нас перед глазами. А гораздо существенней то, что у нас не так, как у первых христиан, когда зло было вовне, а внутри у христиан была святость. Наша борьба с грехом осуществляется не только на какой-то внешней территории, она осуществляется внутри наших сердец. Достоевский говорил: «Дьявол с Богом борется, и поле битвы – сердца людей». Поэтому история о блудном сыне имеет в нашей жизни много проявлений.
И возникает вопрос: а кто в результате стал лучше – возвратившийся блудный сын или оставшийся старший сын, даже если бы он не был таким завистливым? Это очень трудный вопрос и, вероятно, на него нет общего ответа. Для того чтобы пояснить свою мысль, я хочу напомнить эпизод жития одной из любимых учениц преп. Серафима Саровского, которую не так давно причислили сначала к лику местночтимых, а теперь и всероссийских святых. Это Марфа Дивеевская, скончавшаяся в очень раннем возрасте, которую перед ее кончиной отец Серафим постриг в великую схиму и потом называл «начальницей над дивеевскими сиротами в Царствии Небесном». Однажды сестра Марфы спросила ее о каком-то саровском монахе. Она и говорит: «А как выглядят монахи-то, на батюшку, что ли, похожи?» Сестра удивилась и спрашивает: «Ведь ты так часто ходишь в Саров, разве не видела, что спрашиваешь?» – «Нет, ведь я ничего не вижу и не знаю; батюшка Серафим мне приказал никогда не глядеть на них, и я так повязываю платок на глаза, чтобы только видеть у себя под ногами дорогу». Она являет собой пример человека, который достиг высших степеней святости и при этом остался совершенно неискушенным, даже во взгляде, не причастным зла. И упомянутый мной сегодня преп. Иоанн Лествичник тоже говорит: «Многие из не вкусивших сласти греха, поелику не знают зла сего, бывают свободны и от борьбы». И в первых главах Апокалипсиса Иоанна Богослова Господь через Ангела Своего обращается к настоятелю Церкви и говорит о людях,