Берлин 45-го. Сражения в логове зверя - стр. 2

Конечно, не следует бросаться в другую крайность и превращать исследование операций в смакование цифр потерь. Это не более чем дешевый прием привлечения внимания к себе путем придания исследованию некоторой скандальности. Опять же подсчеты погибших в большей степени требуют познаний в арифметике, нежели аналитического мышления. Еще одним минусом закрытых грифами книг является их устаревание с точки зрения освещения действий противника. Как правило, описание действий немецких войск основывалось на данных советской разведки с ее неизбежными промахами и пропусками.

Также необходимо отметить, что, несмотря на грифы «ДСП» и даже «Секретно», профессиональные советские исследования не были полностью лишены пропусков и умолчаний. В частности, в книге «Берлинская операция» 1950 г. были обойдены вопросы, связанные с изменением планов проведения операции 1-м Украинским фронтом. Исследование документов показывает, что в последний момент, менее чем за двое суток до начала наступления в план были внесены существенные поправки. В первую очередь это касается отказа от ввода танковых армий в чистый прорыв. По первоначальному плану операции предполагалось ввести 3-ю и 4-ю гвардейские танковые армии в прорыв по достижении пехотой общевойсковых армий рубежа реки Шпрее. 14 апреля Конев утвердил решение, по которому танковые армии должны были вступить в бой уже в первый день наступления и идти к Шпрее плечом к плечу со стрелковыми дивизиями. Это была мера, призванная нарастить темпы ведения наступления и в перспективе дать возможность повернуть часть сил на Берлин. Поворот на Берлин не прошел для 1-го Украинского фронта безболезненно: расплатой стала настоящая катастрофа, постигшая наступление на дрезденском направлении.

Наше время, пожалуй, добавило легковесности и публицистичности. Можно было, не утруждая себя глубокими раскопками первичных материалов, выдвигать конспирологические теории и хлесткие определения. Круговерть тактических эпизодов сменилась простыми объяснениями сложных явлений: «Это произошло потому, что войсками командовал человек, порожденный кровавым коммунистическим режимом, боявшийся Сталина и заискивавший перед вождем». Объяснение той же степени убедительности, как «Он принял это решение, чтобы заставить замолчать голоса в своей голове».

Перед добросовестным исследователем истории войны открывается непаханое поле. Требуется перемолотить колоссальный массив документов, воспоминаний и вычленить из них ключи к развитию событий. Поиск простых объяснений и попытка уйти от многопланового повествования к скачкам по тактическим эпизодам это не что иное, как капитуляция перед массивом нуждающейся в обработке информации. Анализировать броуновское (на первый взгляд) движение дивизий и корпусов действительно сложно. Их просто много, и информация об их перемещениях зачастую противоречива. Однако только таким способом можно понять, что произошло.