Бёрк. Оборотни сторожевых крепостей - стр. 32
Вообще, орки отличались прекрасным здоровьем. Отец, сколько Бёрк себя помнила, никогда не мучился даже изжогой. А вот она… Бёрк вообще была особенным орком. Слишком особенным даже для этого хутора. Альбинос. У всех орков кожа бугристая и зеленая, а Бёрк белая в розовую крапину. Её шкурка была светлой, как у гномов, и только неровности, похожие на маленькие шрамы, пятнили её словно яйцо перепелки.
– Почему так? – спрашивала она Сфена.
– Исключение, – отвечал отец, пожимая плечами.
Разве могло это мудреное слово дать ей объяснение? Чтобы она не сильно отличалась от своего родителя и не вызывала лишних вопросов, Сфен выдумал её красить, и теперь периодически девушка натиралась болтушкой из Изумрудной водоросли.
Но слабое здоровье под краской не спрячешь, и девчонка постоянно простужалась.
– Пойду белье менять, – бросила Бёрк.
– В четвертой комнате не нужно, там никого нет, – предупредила Полли, усаживаясь на низкую скамеечку и пододвигая к себе корзину с овощами.
– Знаю.
Глянув на кухарку, Бёрк незаметно стащила с тарелки, приготовленной для постояльцев, оладушек и сунула его в рот – плата за гадость, которую ей пришлось пить.
– Потом поможешь мне с репой, – сказала Полли и смахнула с желтого клубня макушку.
– Будешь запекать?
– Нет, отварю на гарнир к кролику.
– О-о-о! – Бёрк радостно встрепенулась – остатки со столов всегда отдавали им со Сфеном. – Кролик!
Бёрк любила поесть.
– Даже не мечтай. Все куски поделены между постояльцами, лишних сегодня не будет.
– У-у-у-у, – протянула уныло Бёрк и поплелась к лестнице.
5. Оборотни
Вереница всадников растянулась по дороге длинной гусеницей. Следом катили две большие телеги, затянутые парусиновыми пологами. Мирно поскрипывали деревянные оси колес, изредка позвякивали доспехи на крепких телах верховых. На длинном древке копья, воткнутого в передок главной телеги, развевался красный флаг с вышитой на нем головой волка. Памятуя о мирном времени, черного зверя изобразили не скалящимся, а гордо смотрящим вперед.
В пластичных движениях и хищных чертах ехавших сразу узнавалась волчья порода. Оборотни. Редкие гости в этих краях. Их лошади шли мягким аллюром, крупные копыта тяжеловозов поднимали облака пыли. Массивные и мускулистые лошади были под стать оседлавшим их спины воинам. Двуликие предпочитали эту породу другим из-за силы и выносливости. Конечно, тягачи уступали тонконогим скакунам в резвости и скорости, но кроткий нрав и мягкая поступь с лихвой компенсировали их неповоротливость.
Два ехавших впереди всадника походили на своих коней не только силой, но и мастью. На вороном ехал брюнет с вьющимися волосами – Гелиодор Вафт, последыш из далекой стаи Дикого ветра. И сразу было видно, что он здесь альфа. Оборотень словно пропитался силой всего своего народа. Гордая осанка, величественный разворот плеч, серьезные карие глаза такие темные, что издалека кажутся черными. Взгляд отчужденный, с врожденной надменностью и толикой высокомерия. Одежда неяркая, пошита просто, но качество материи и хорошее шитье говорили о дороговизне и достатке. Такую народ с достатком покупает не на показ, а для удобства.