Бёрк. Оборотни сторожевых крепостей - стр. 28
– Тогда купим в следующем году.
Её сапоги были куплены четыре зимы назад. Кожа отличного качества и, наверное, могла носиться еще долго, но за это время девушка выросла, и единственная обувь нещадно жала ноги, а ходить босиком было уже холодно. Бедные пальцы Бёрк не успевали заживать от мозолей.
–Тогда твои ноги превратятся в скрюченные копытца, – хмыкнул Сфен.
– Не превратятся.
– Будешь на следующее лето цокотеть по дорогам, словно козлик Полли.
Бёрк представила эту картину и возразила, наморщив нос, словно злая зеленая кошка.
– Не бывать этому!
– Ме-ме-ме, – продолжал со смехом дразнить её Сфен.
– Ну тебя! – вскочила со стула обиженная Бёрк. Она смахнула со стола рассыпанные крошки и высыпала себе в рот. Шумно выцедив в рот из кружки последние капли кваса, стрелой выскочила на улицу. – Все равно сапоги купим тебе! – услышал Сфенос перед тем, как дверь захлопнулась.
– Не получилось, – грустно вздохнул Сфен – он так надеялся её рассердить.
Орк был туговат на идеи и других способов управлять своенравной девчонкой придумать не мог. Несколько раз это срабатывало, и в порыве злости она поступала так, как хотел Сфенос. Но вот с сапогами, стоившими как хороший поросенок, это не помогало. Дочь впряглась в эту идею, как упрямый мул. А ведь он мог ходить по снегу, просто обмотав ноги кусками войлока…
Бёрк обогнула угол дома и, подхватив большущую ивовую корзину, стоявшую у порога, пошла по дорожке мимо грядок пожелтевшего лука. Поперек заднего двора на веревках, протянутых от огромного старого дуба к сараю, были развешаны разномастные вещи. Тут мотались на ветру короткие штаны рудокопов, сорочки престарелых соседей, не хотевших заниматься стиркой, и постельное белье с постоялого двора. Летом стирка была почти в удовольствие: полощи в реке, вывешивай на улице. Не то что зимой, когда от веревок в доме комнаты напоминают лабиринт.
Девушка пощупала крайнюю рубаху с наполовину оторванным рукавом – толстая шерсть была еще влажной.
– Сыровата… К обеду сниму.
Бёрк легко проскользнула под тряпичными парусами и пошла к дороге.
Их маленький хутор, словно бурей раскиданный по пологому берегу речки, был местом весьма живописным. Земля тут неровная, словно изрыта огромными кротами, и у каждого домика не просто двор, а как бы земляная лунка, в которой прятался дом. Для уединения не нужно было ставить забор или палисадник, ведь чтобы увидеть соседа, требовалось зайти в его личный закуток. С берега можно рассмотреть только ярко-красные черепичные крыши, похожие на мухоморы, торчащие между деревьев. Домиков было немного – не больше двадцати. На окраинах они стояли далеко, а ближе к центру хутора сходились плотней, словно заглядывая в окна двухэтажной гостиницы, которая была сердцем этого места.