Беременная жена на Новый год - стр. 14
— Родители-тираны? — предполагает друг, пройдясь оценивающим взглядом по ней. — Что-то твоей сестре они явно свободы больше дают.
— Мама с папой просто заботятся так. Я их понимаю, — явно тушуется от слов Давида. — Хотят как лучше. Папе не очень понравилось то, что я в подростковом возрасте взламывала электронный дневник и убирала у себя двойки. Вот он и решил на корню мои таланты приструнить.
— Ты была двоечницей? — удивляется он.
— Да нет, — признаётся Марина, закатив глаза, как её сестра. Только если у последней это выглядит слегка истерично, то у Мары естественно. — Мы вечно бодались с учительницей по истории. Я ей доказывала свою точку зрения, которая не совпадала с её. И по итогу она заваливала меня постоянными двойками. Родители меня за это не ругали, конечно, но заставляли зубрить учебник. А я историю с дедушкой учила всегда по его старой книге. И там всё на корню отличалось от того, что нам преподавали. И в общем… мне не нравилось учиться и верить в тот бред, что был в учебниках. Вот я двойки и убирала.
— Подтверждаю! Об их ненависти друг к другу вся школа говорила, — вмешиваюсь в их беседу и опускаю перед Марой чашку кофе.
— Спасибо, — благодарит за напиток. — В общем, Давид, такие дела, — вздыхает, сделав глоток. — Такое бывает. Сейчас родители счастливы, что я живу, так сказать, мирной жизнью и просто путешествую. А я им просто не открываю всей правды.
— Хм-м… а знаешь. — в голове моего друга явно созрел какой-то план. И он точно рассчитывает на то, что закончится всё тем, что Мара окажется в его кровати. — К моим спецам в агентство для повышения навыков я пригласил какого-то известного программиста. Точно имя не скажу, но он вроде как бывший служащий американской разведки, — говорит Давид, и его идеи мне совсем не нравятся. — Начальник технического отдела предложил, а я согласился. Так вот, может, заскочишь? Послушаешь, что он скажет. Что покажет. Не образование получишь, но, думаю, не помешает.
— А так можно? — сводит она брови к переносице, явно не веря в такое предложение. — Я же там не работаю и…
— Детка, для тебя что угодно! Я начальство! Я могу их всех выгнать, и ты будешь сама там его слушать!
— Тим, можно? — зачем-то ещё и у меня разрешение спрашивает. Киваю и развожу руками. Но не хочу, чтобы она шла куда-то с Давидом. Я его знаю, и то, как он смотрит на Мару… он явно ей заинтересован. И мысль о том, что между этими двумя может что-то выйти, меня отчего-то раздражает. — Ты чудо! — кидается меня обнимать, а затем Давида.
— Как много этой штучке надо для счастья! Пригласить послушать другого мужика! — обнимает он её в ответ и в конечном счёте даже на колени себе усаживает.