Беременная в шестнадцать - стр. 28
Танька нарушила молчание:
– Ты ж больше не будешь с ним переписываться?
Я удивлённо на неё посмотрела.
– В смысле?
– Э… Маш… он типа в тюрьме…
– И что?
– Ну-у-у… как тебе сказать?
– Суд был?
Она вскинула брови. А я напирала:
– Не думаешь, что его взяли ни за что?
– Да как бы нет… у него на роже написано, что туда ему и дорога.
– Ого. Так это у нас теперь в тюрьму за рожу сажают?
– Маш. Не дури. Если ты так веришь в его невиновность, то он скоро выйдет, и ну блин пожалуйста. Ну а если ты неправа?
– Ну а если я неправа, то что? Что он из своей тюрьмы мне плохого-то сделает? Мы с ним просто общаемся.
Она посмотрела на меня, помотала головой и перевела тему.
Глава 8
Я оказалась неправа. Его осудили на два года.
Все эти два года мы с ним переписывались, и я иногда переводила ему деньги прямо в вк. Он никогда не просил. Просто мне хотелось ему помочь.
Он много рассказал о своей жизни и детстве. И я его понимала.
Он рос без отца, а мать выпивала и часто поднимала на него руку. Она заставляла его воровать в магазинах, потому что на ребёнка никто не подумает, а даже если и поймают, то ничего ему за это не будет – несовершеннолетний.
В итоге, это был единственный способ заработка, который он знал. Говорил, что у него развилась клептомания, хотя написал это слово, как обычно, с ошибками.
Время от времени я постила на стене пдф-ки учебников по грамматике и орфографии в надежде, что он решит подтянуть родной язык, пока всё равно не особо-то занят. И радовалась всякий раз, когда замечала правильно написанное слово. Однако я просто видела, что хотела, потому что в целом в его манере письма ничего не менялось.
Временами мне хотелось всё прекратить. Прекратить наше общение и перестать помогать ему деньгами. Но я представляла, как ему там плохо. И смотрела на то, что происходило вокруг меня. Отец, конечно, опять начал пить, и дома находиться было просто невыносимо.