Берегини - стр. 60
– Я буду называть тебя Гудрун.
Перед самым отплытием датчан молодая ведунья осмотрела плечо Хрёрека, в последний раз сменила повязку и, хотя рана заживала хорошо, посоветовала поберечься, хотя бы еще день-другой не садиться грести. Суровый воин в благодарность принес ей яркую цветную ленту для волос. Вот и голову ломать не надо, в чем покрасоваться на празднике!
Инрик сдержал обещание и позволил Йорунн проститься с подругами. Каждую девушка обняла, благословила именем Матери, каждой пожелала, чтобы сжалилась Недоля и отдала судьбы пленниц своей сестре Долюшке. Когда же девушек увели, ведунью подозвал Вилфред хёвдинг. Вождь протянул ей на широкой ладони зеленоватый мерцающий камень на серебряной цепочке.
– Это для тебя, Йорунн, – проговорил датский хёвдинг, и по тому, как улыбнулся стоящий рядом Инрик, девушка поняла, что украшение выбирал он.
– Спасибо вам, – поклонилась она, принимая подарок.
– Не снимай его, – сказал Инрик. – Это не простой камень, а обережный. Пока он с тобой, от любой беды охранит.
Йорунн опустила голову, не в силах смотреть в глаза сыну хёвдинга. Хоть сердце и говорило, что она поступила правильно, на душе отчего-то было тяжело.
Жители Стейнхейма вышли провожать датских гостей. Перед тем, как подняться на драккар, Вилфред Скала сказал Эйвинду конунгу:
– Пусть боги будут благосклонны к тебе, Торлейвссон. Спасибо за радушный прием и за выгодный торг. А Асбьерну передай, что в следующий раз я непременно проверю, не разучился ли ярл складывать висы.
– Передам, – рассмеялся Эйвинд.
Вскоре датские корабли покинули остров.
Йорунн сидела у клетки, обняв Снежку за шею. Было ей грустно, а с чего – поди разбери. Может, с того, что все же глянулся ей красавец-датчанин, или с того, что Эйвинд конунг был сердит на нее, а за какую провинность – одним богам ведомо. Подойти да спросить было боязно, и Йорунн сама себе удивлялась: раньше ведь, не робея, говорила с князьями и с воеводами, и с Инриком, и с отцом его тоже. А уж Вилфред хёвдинг куда как грознее Эйвинда, особенно если брови нахмурит.
Тут и нашла ведунью Ингрид. Девушка пожаловалась Йорунн, что ниссы снова стали озорничать и досаждать Фрейдис: на этот раз подбросили козьих горошков в молоко, которое она надоила.
– Унн говорит, что не духи дома тому виной, а Фрейдис, которая не уследила за козой и вовремя не убрала подойник. – Ингрид вздохнула. – И она очень рассердилась, потому что молоко пришлось вылить.
Йорунн бегом побежала в женский дом, посмотрела на заплаканную Долгождану, на хмурую Унн и сама нахмурилась. Проверила плошку, в которой ставила угощение для ниссов, – та оказалась пустой. Ничего не сказав, молодая ведунья вышла во двор и отправилась за советом к Хравну.