Берегини - стр. 12
Вождь переглянулся с побратимом и хёвдингами, а потом спросил:
– Что ты умеешь, словенка? Я говорю не о том, ловка ли ты у печи и тонка ли твоя пряжа. Насколько ты хороша как целительница?
– Спроси у своего воеводы. – Любомира посмотрела на Асбьерна. – Лучше всяких слов о моем даре расскажут тебе его шрамы. Хотя порой я жалею, что не могу залечивать раны без следа.
– И правда, жаль, – негромко рассмеялся Эйвинд. Лоб, левую бровь и висок вождя пересекал глубокий памятный шрам – нашелся целитель, справился со страшной раной, постарался, чтобы след от нее остался ровный и не испортил красивое лицо. Вряд ли сама Любомира сумела бы сделать лучше.
– Она многое может, – торопливо проговорила Весна, испугавшись, что вождь северян не поверит подруге. – Бывало, лечила и воинов, и стариков, и детей. Даже хворую скотину ставила на ноги. Все наши весчане шли к ней за помощью.
Любомира молчала.
– Почему на тебе мужская одежда? – полюбопытствовал конунг. Девушка смущенно оглядела себя, неловко повела плечами:
– Когда прибежали девчонки, я в лес собиралась, за травами… так ходить сподручнее.
– На твоем месте, Ормульв, я бы отпустил пленницу, – после недолгих размышлений проговорил Эйвинд на языке северян. – Если она получит свободу и по своей воле станет помогать нашим людям, то и пользы принесет больше, и тебе уважения добавит. Что скажешь?
– Она и так будет делать все, что велено, – хмуро отозвался рыжебородый хёвдинг.
– С такой совладать непросто, – заметил Асбьерн. – Недаром у словен говорят, что и один человек может привести коня к водопою, но даже целая дружина не заставит его пить. Как бы потом не пришлось зашивать тебе другую щеку, Гуннарссон.
– И не таких уламывали, – сердито ответил Ормульв, чувствуя, как кровь опять приливает к лицу. – Вот увидишь.
– А давай уговор! – неожиданно усмехнулся ярл. – Сможешь ее поцеловать – она твоя. Нет – ее судьбу будет решать Эйвинд конунг. И пусть свидетелями будут боги.
Ормульв удивленно глянул на него, а потом рассмеялся.
– В другой раз придумай что-то получше, Асбьерн Хитроумный, – небрежно бросил он и направился к Любомире.
– Эй, Ормульв, возьми щит да крепко свяжи девчонку, – присоветовал насмешливый ярл. – А то неровен час покалечит.
Мужчины захохотали, и рыжебородый хёвдинг сердито рявкнул на зубоскалов. Едва он подошел, Любомира, не спускавшая с него глаз, метнулась в сторону. Ормульв попытался было схватить ее, но не сумел: словенка проворной рыбешкой ускользнула из рук – и раз, и другой, и третий… Всегда ловкий и изворотливый в бою северянин даже растерялся, в очередной раз ухватив цепкими пальцами воздух. А когда услышал, как тихонько посмеиваются над ним друзья, рассвирепел и, изловчившись, поймал девушку за кончик косы. Но Любомира не стала дожидаться, пока хёвдинг намотает косу на кулак. Быстро присев, она ударила его ребром ладони по ноге ниже колена, а затем вскочила и, прихватив косу рукой, что было сил рванулась прочь. Ормульв потянулся за ней… и неожиданно охромел. Нога отказалась повиноваться хозяину и подкосилась, заставив северянина тяжело упасть на одно колено. Боль плеснула кипятком, отозвалась судорогой в мышцах. Отчаянно выругавшись, он попытался подняться и почему-то не смог.