Берег Живых. Выбор богов. Книга вторая - стр. 21

Махнув рукой, она подозвала распорядителя работ, отдала последние указания и отправила всех на дневной отдых. Жар солнечной ладьи становился немилосердным. В это время года часы работ приходилось сокращать или смещать, а то, не ровен час, кто-то сляжет с ударом, ещё чего не хватало.

Наилат направила своего коня в тень плодовых деревьев, и Махи, ворча, что с таким долгим отдыхом они не уложатся в срок, поехал следом. Спешившись, женщина ласково похлопала коня по шее, расседлала и угостила его заготовленным заранее сладким корешком. Конь благодарно ткнулся носом хозяйке в плечо, фыркнул, щекоча губами, и она рассмеялась, отмахиваясь.

Заслонив глаза ладонью от солнца, она не без гордости посмотрела на убранные поля, на тенистые сады, куда потянулись на отдых работники. Важно было уделять внимание каждому уголку своих владений. Земля ведь была живой, и если хозяин заботился о том, что ему было вверено, – земля отвечала ему. К тому же труд всегда успокаивал Наилат, а в последнее время успокоиться было важно. Семья и слуги чувствовали её напряжение, но она не хотела, чтобы тревоги сказались на жизни всего поместья. А не тревожиться она не могла – слишком уж долго не получала вестей от Нэбвена. Каждую ночь она всё так же зажигала светильник у двери, как было заведено у них много лет, – только бы её солдат вернулся домой. И как хотелось ей верить, что это будет последний его дальний поход. Император милосерден, подарит своему верному военачальнику отдых. Но сопроводить молодого царевича в Лебайю на его первую по-настоящему важную миссию было действительно важно, это Наилат понимала. Мальчику однажды предстояло стать Верховным Военачальником, Первым Клинком Империи – после исчезновения-то бедного Хэфера, да хранит Страж Порога его душу. А от того, как складывалась первая важная миссия, зависела вся дальнейшая судьба любого воина. Уж кто-кто, а супруг Наилат мог помочь этому клинку пройти достойную ковку.

Хорошо, что рядом с Ренэфом был именно Нэбвен. В отличие от многих ветеранов последней войны с эльфами, её супруг сохранил здравость суждений, умение решать взвешенно, и ненависть не застила ему глаза, несмотря на все увиденные ужасы. За это Наилат и любила своего солдата – не только за его силу, но и за его сердце. Юному царевичу в его горячности даже большей, чем у многих молодых рэмеи, мудрость Нэбвена совсем не повредит.

Наилат вздохнула, отёрла пот со лба. Нехорошо кололо в сердце – видимо, годы всё же начинали брать своё. Если уж пережили столько битв с Данваэнноном, то что значила одна миссия в людские земли? Пусть даже – как она знала по слухам и письмам – не всё в этой миссии пошло так, как должно было. Однако же именно теперь словно бы все уже пережитые в прошлом тревоги наваливались с новой силой.