Берег Живых. Наследники Императора - стр. 68
Даже древние диоритовые статуи Стража Порога как будто стали теплее, и их камень мягко мерцал изнутри, если смотреть на него внутренним взором. Присутствие наследника Эмхет было благословенным для всех. Но какой сладостью и болью отдавалось оно в сердце самой Тэры! Девушка, как и любимый ею с детства храм, тоже перерождалась, и это было невыносимо. Невыносимо было помнить то, что их соединяло, и наблюдать издалека, заниматься ежедневными заботами храма, где каждая пара рук на счету, и делать вид, что она знает о царевиче не больше других. Иногда Тэра боролась с искушением выйти навстречу и открыться ему, особенно когда он, печальный, подолгу сидел в одиночестве в саду или у маленького священного озера, предаваясь неведомым ей мрачным думам. Возможно, Хэфер Эмхет сейчас был только тенью себя прежнего, но для неё не было никого прекраснее. Как хотелось девушке заверить его, что сила возвратится к нему, пусть и медленно, и что его дух озаряет собой всё вокруг! Но ей нельзя было не то что помочь царевичу, а даже приблизиться к нему – только наблюдать издали.
С той ночи, когда наследник застал её врасплох, Тэра больше не позволяла своему голосу звучать в полную силу, чтобы не быть узнанной в исполняющем гимны хоре даже случайно, издалека. И давно уже зажили на запястье маленькие тонкие ранки. Но касание Хэфера как будто оставило на коже невидимый нестираемый след. Так глупо было мечтать о новом соприкосновении их душ, без оглядки на то, сколькими годами своей жизни она заплатила за его чудесное… невозможное исцеление.
Седеющий пёс-патриарх, старый друг Тэры, часто проводил время рядом с Хэфером, признав его. Девушка немного ревновала, когда видела, как четвероногий страж клал голову на колени царевича и позволял гладить себя. Перкау шутил, что такая милость бывает оказана даже не всякому жрецу.
Что до учителя – тот пристально наблюдал за ней, и это не было для Тэры секретом. Делал это Перкау не столько из страха, что она откроет их тайну, сколько из тревоги за неё. Терзавшую её тоску он объяснял слабостью, вызванной чередой проведённых Тэрой ритуалов. И никто из них не начинал разговор о том, что делать дальше. Воины Императора больше не приходили, но это было лишь вопросом времени. Жрецы не могли укрывать Хэфера Эмхет вечно.
А пока солнечная ладья особенно ярко сияла над тёмным храмом, ставшим обителью и защитой наследника.
Хатепер проводил взглядом племянницу, покинувшую покои Императора, и посмотрел на брата. Общение с дочерью определённо шло Секенэфу на пользу. Владыка стал теплее… и счастливее, хотя рана от потери любимого сына была ещё слишком свежа.