Берег счастливых встреч - стр. 28
Сайф уже понял за несколько последних месяцев, что на Западе прийти к доктору и бормотать что-то насчет «чувствую», не договаривая до конца, – дело совершенно обычное и приемлемое, что это вполне достаточный повод к тому, чтобы ждать медицинской помощи. Для него это было в новинку. Даже до того, как Сирия превратилась в зону военных действий, визит к доктору стоил слишком дорого, так что никто не пошел бы к врачу без твердой уверенности, что это действительно необходимо.
Сайф ни на секунду не отрицал того, что вопросы психического здоровья всегда были реальными и очевидными, но почти наверняка недооцененными в его родной стране. Он родился в Сирии, а вырос в Бейруте, и ирония той ситуации, что он вернулся в Сирию после окончания медицинской школы ради более светлого будущего своего народа, никогда не оставляла его.
Но Сайф до сих пор находил несколько затруднительным угадывать едва заметные признаки недомоганий. Конечно, он не был бесчувственным врачом, ничего подобного. Не было ни одного перепуганного ребенка, явившегося к нему, который не ушел бы с леденцом на палочке, ярким пластырем и уверенностью, что к нему отнеслись с полной серьезностью. Но кое в чем Сайф был менее опытен, чем другие, и ему трудно было понять жалобы вроде «Я просто чувствую…».
Он бросил взгляд в сторону Герти, которая, заодно с большинством разведенных женщин на Муре, считала бедственное положение высокого, красивого доктора ужасно романтичным. Увы, несмотря на лазаньи, регулярно появлявшиеся у его порога, – Сайф искренне не понимал, почему люди это делают, – и приглашения на многие общественные мероприятия в городе, он оставался отстраненным – слегка замкнутым, полностью сосредоточенным на старом телефоне, который всегда был при нем. Но для многих это лишь делало его еще более привлекательным.
– Я просто… ну, просто чувствую, что потеряла искру… – вздохнула Герти.
– Не уверен, что в медицинских справочниках есть такое определение, – покачал головой Сайф.
Это была шутка, но, как и многие другие, Герти не всегда понимала, шутит он или нет, и потому просто изобразила на лице озабоченность.
– А вы не думаете, – продолжил он, делая профессиональный вид, – что дело просто в смене времен года?
Такое предположение казалось абсолютно оправданным. Самый конец марта был трудным для всех, зима была длинной и темной, но зато выдалось прекрасное Рождество. В середине зимы вообще было нечто уютное. А теперь вечера уже становились длиннее, миновало зимнее солнцестояние и, конечно же, близилась весна. Но ягнята рождались во время яростных бурь, являясь в мир, который все еще казался жестоким, хотя ему уже следовало бы меняться на приветливый и новый. Да, уже появились первые нарциссы и крокусы, а кое-где и подснежники, и зелень начала покрывать землю… Но когда вам все еще надо по утрам отскребать лед со своей машины, когда вам приходится перебегать дорогу под ударами воющего ветра и потоками дождя, когда вам кажется, что вы сдерживаете дыхание в ожидании перемен, а дни вашей жизни проносятся мимо…