Бенефис мартовской кошки - стр. 11

Я вылезла из машины, открыла багажник и сунула красный баллончик парню под нос.

– Вот.

– Знак аварийной остановки, – мент решил просто так не сдаваться.

Я ткнула пальцем в железный треугольник:

– В наличии.

Скрипнув зубами от злости, гибэдэдэшник велел:

– Откройте капот.

– Не могу.

– Почему?

– Не знаю, как это сделать!

– Но ведь автомобиль, судя по документам, принадлежит вам!

– И что же? У меня нет никакой необходимости лазить в мотор.

– А если сломается?

Я пожала плечами:

– Вызову представителей сервиса «Пежо-Арманд», пусть ремонтом занимаются профессионалы.

Потерпев неудачу, мент отрывисто рявкнул:

– Аптечка.

Я вытащила черный чемоданчик:

– Пожалуйста.

Насвистывая, патрульный принялся перебирать содержимое, неожиданно глаза его радостно блеснули:

– Так! Презервативов нет, непорядок.

Я взвилась от злости:

– Молодой человек, в силу возраста и положения я не занимаюсь сексом на заднем сиденье. Или вы считаете меня путаной?

– Ну, для работы на дороге вы, пожалуй, старая, – схамил сержант, – но правила есть правила, индивидуальное средство защиты должно лежать между аспирином и валидолом, имеется список лекарств, могу показать! Квитанцию выписывать или как?

Я уже хотела ответить:

– Или как, – но тут же радостно воскликнула: – Погодите!

Через секунду парень уставился на небольшой пакетик и протянул:

– Ага, только что жаловались, что не занимаетесь сексом, а гондон в кармане таскаете!

Я поджала губы. Ну не объяснять же юному наглецу, что днем в кафе вместе со счетом мне подали и пакетик из фольги.

– Мы проводим сегодня день борьбы со СПИДом, – мило пояснила официантка, – это вам в подарок.

Не желая обижать девушку, я сунула в карман «сувенирчик» и благополучно забыла о нем, и вот, пригодился.

– Надеюсь, теперь я могу ехать?

– Нет, – отрезал мальчишка, – презервативов-то нет.

– Ты совсем с ума сошел, – не выдержала я, – а это что?

– Он один, а положено четыре.

– Что?! Сколько?!

– Четыре!

– Офигел, да?

– Я при исполнении, – налился кровью противный мальчишка, – попрошу вас…

– Что ты ко мне привязался, – заорала я, – пока ты тут в багажнике зря рылся, мимо десятки машин пронеслось, и половина из них нарушила правила. Вон, гляди, пересекают двойную, непрерывную осевую…

Но договорить мне не удалось, потому что около поста притормозила машина с европейским номером, из ее недр выбрались две всхлипывающие женщины и направились к нам. Одна из теток держала в руках нечто, оказавшееся при более детальном рассмотрении мертвым ежиком.

– О, das ist so traurig[3], – залопотала та, которая держала несчастного ежа.

– So traurig