Белый снег – Восточный ветер - стр. 5
Иуды в собственном доме
На календаре было 25 декабря 1991 года. До наступления Нового года оставались считаные дни, но на улицах Москвы отсутствовала предпраздничная суета. Блеклый диск солнца катился к горизонту, и зубастые тени подгоняли прохожих поскорее нырнуть в теплые дома. Шершавый язык поземки сметал в сточные канавы ворохи газет и листовок. Прошло еще несколько минут, и на город опустились промозглые сумерки. В неясном свете едва проглядывающей луны символ власти некогда могущественной империи – Кремль – напоминал развалины. Казалось, что за краснокирпичными стенами доживают последние часы призраки прошлого. Воздух стал недвижим, и в нем разлилась гнетуще-свинцовая тревога.
В последние недели эта тревога не покидала сердца советских граждан. Каждый новый день приносил новости одна хуже другой. Мрачные теледикторы похоронными голосами сообщали о предсмертных конвульсиях Союза Советских Социалистических Республик. Восьмого декабря было подписано разрушительное Соглашение о создании Содружества независимых государств, которое подписали представители России, Украины и Белоруссии (от лица России – президент РСФСР Б.Н. Ельцин). А первый и последний президент СССР Михаил Горбачев все реже появлялся на экранах телевизоров. За пять лет нахождения у власти он проиграл, растратил, продал все то, что получил в наследство от победителей в Великой Отечественной войне. Его бессмысленные, алогичные, примитивные лозунги, которые он бросал с трибун разной степени высоты, уже порядком набили оскомину населению страны. Поэтому, когда 25 декабря, бледный и подавленно-суетливый, он все-таки явил себя миру и согражданам, последние ничего хорошего от него не ждали.
Горбачев пытался держать себя в руках, но нервные движения пальцев выдавали владевшее им волнение. Ему, до недавнего времени хозяину одной шестой части суши нашей планеты, предстояло объявить о своей капитуляции перед непримиримым противником, президентом России Борисом Ельциным. Потупив взгляд, Горбачев, как всегда, говорил обобщенно, пространно и в заключение объявил: «В силу сложившейся ситуации, с образованием Содружества Независимых Государств, я прекращаю свою деятельность на посту президента СССР».
Волей рокового случая Горбачев, оказавшийся после смерти Черненко на вершине власти, как показало время, был человеком крайне беспринципным, партийным карьеристом, хотя и много моложе своих предшественников. Он вряд ли понимал, что своим бездарным, пораженческим правлением открыл давно подложенный Западом ящик Пандоры и принес неисчислимые беды многонациональным народам СССР. Беды, которые на десятилетия вперед обрекут людей на нищету и непрекращающиеся кровопролитные войны. Мог ли кто-то в 1985 году, когда Горбачев встал у руля, представить, что в недалеком будущем на территории Украины, всегда близкой по духу и по крови, славяне будут уничтожать друг друга с жестокостью, немыслимой даже для варваров. Даже в 1991-м, с официально оформленным распадом СССР, на фоне тревожных событий, которые уже происходили в бывших союзных республиках, спрогнозировать именно такой исход казалось возможным, но маловероятным. Однако провал идеологии, цементирующей народы некогда единой страны (а скорее, ее осознанная подмена, умело внедряемая на всех уровнях), позволит развиться иной, якобы национальной, но на самом деле зачастую преступной фашистской идеологии, которая овладеет новыми поколениями.