Белый олень. Часть 1. Дочь севера - стр. 13
После приборки было около часа личного времени. Кто-то из курсантов подшивал подворотничок к парадному кителю, кто-то старательно наутюживал повседневную форму «хэбэ», а Сергей отправился осматривать территорию летного училища. Глаз поражала идеальная чистота: нигде ни окурка, ни клочка бумаги, ни сломанной ветки в многочисленных аллеях. За главным учебным корпусом, огромным пятиэтажным зданием, располагался аэродром-музей. Старые «Антоны», «Илы», «Яки», вертолеты почти всех отечественных марок, снятые с вооружения истребители, несколько фронтовых и стратегических бомбардировщиков – вся эта техника, давно отжившая свою небесную жизнь, покоилась теперь на вечной стоянке, намертво пришвартованная тросами к бетону. Это был полевой класс, аудитория под открытым небом, где курсанты могли наглядно представлять, как развивалась, росла и совершенствовалась авиационная техника последних десятилетий.
Сергей переходил от одного экспоната к другому и все никак не мог насмотреться, никак не мог поверить, что, позади строгая медицинская и мандатная комиссии, трудные вступительные экзамены, отборочный тур, что он уже курсант летного училища, и что его мечта, наконец, стала принимать реальные очертания.
Он глянул на часы и с ужасом обнаружил, что давно опоздал на построение роты. Но даже это обстоятельство не смогло омрачить его самый счастливый день в жизни.
В тот же вечер, перед отбоем, Сергей столкнулся в дверях казармы с парнем, с которым так нелепо повздорил утром.
– Поговорить надо, – он тронул его за локоть, отводя в сторону.
– Небось пугать станешь? – глаза мальчишки смотрели насмешливо, но от Сергея не ускользнула мелькнувшая в них тревога.
– Да зачем мне тебя пугать… – досадливо проговорил он. – Утром-то получилось по-идиотски. Обижаешься?
– На того фиксатого, да. Он думает, что раз «дембель», то может наезжать. В следующий раз ему не пролезет
– Забудь про него, лучше скажи, ты откуда приехал?
– Из Сибири.
– Я тоже, но Сибирь-то большая…
– Из Забайкалья я, слыхал, надеюсь?
– Еще бы не слыхал, сам десять месяцев в году мерзну, кинь, так ты еще и из Горноозерска?
– Точно, из него самого!
– Земляк, значит? – обрадовался Сергей.
– Так и есть! А я на тебя чуть в драку не полез, – неловко усмехнулся тот.
Сергей протянул руку:
– Романов Сергей.
– Максим Клёнов.
– Как в авиацию попал, небось, романтика? – Сергей изучающе смотрел на Максима. Тот нахмурился.
– Да нет, романтики как раз меньше всего, отец мой пилотом был…
– Был? – вырвалось у Сергея.
– Погиб он. Ушел на ледовую разведку в Северное море на ИЛ-четырнадцатом и не вернулся… Ждали мы, ждали, не дождались. Уже по весне, рыбаки нашли спасательный плот с его самолета. И – всё. А потом мы уехали, мать не смогла в Заполярье остаться… Категорически была против моего решения стать пилотом, а я все равно решил избрать путь отца. – Максим прерывисто вздохнул, перевел взгляд за окно. В стекло мелко стучали капли осеннего дождя, начавшегося под вечер. – Ну а ты-то как – романтика или призвание? А, может, деньги?