Белый квадрат. Лепесток сакуры - стр. 4
– Говорит, мол, темнота-то! Его, ясно, давай вышучивать, но Дейнека – тот себе на уме. Нащупал на земле камушек, своих вполуха слушает, ровно чего-то ждет…
– Гляди-ка, опять! – перебил его Спиридонов.
Гаев приложил к покрытому испариной лбу ладонь, прикрывая глаза от солнца:
– Где? Не вижу!
– Вон там, на сопке, где груда камней! – указал Спиридонов.
Гаев подался в седле вперед, прищуриваясь:
– Камни вижу… да не почудилось ли тебе?
– Говорю, там что-то сверкнуло! – упрямо настаивал Спиридонов. – Похоже, у япошек «секрет» там, за нашими в долине сидят наблюдают. Сам посмотри, какой оттуда обзор! А?
– Подъедем поближе, – решил Гаев. – И посмотрим.
Он понизил голос, словно боялся, что его могут услышать, и продолжал:
– Ну вот, сидят они, значит, и вдруг Дейнека этот камень ка-ак зашвырнет куда-то. И тут же в темноте кто-то вскрикнул, а потом и наземь что-то тяжелое – бух!
– Гляди, гляди, – сдавленно прошептал Спиридонов, указуя рукой все на ту же груду камней. – Что, Фома неверующий, скажешь, почудилось мне?
На склоне сопки в камнях что-то сверкнуло: раз, другой…
– Ты смотри, – в тон Спиридонову ответил Гаев, спускаясь с коня на землю. – Похоже, и впрямь япошка шалит. Значит, так, если мы сейчас в перелесок-то выйдем, прямо на него, он нас сразу заметит.
Спиридонов, спешиваясь, согласно мотнул головой, не глядя на Гаева. Противник засел на крутом склоне сопки, и нечего было думать, чтобы добраться до него верхами. Лошадей пришлось оставить в перелеске, но казацкие кони к такому были привычны.
Гаев махнул рукой в сторону запада, где перелесок ближе всего подходил к сопке:
– Я пойду туда, попытаюсь подняться у осыпи. А ты зайди с этой стороны, но смотри, чтобы не попасть ему в поле зрения, когда из леса выйдешь. Лучше крюк накинуть, чем зря пропасть.
– Не учи ученого, – кивнул Спиридонов, тоже понизив голос. – Как атаковать будем? Надо разом ударить!
– Кто первый подползет к месту, пусть прокричит удодом, – предложил Гаев. – Сможешь?
Спиридонов немедленно выдал «худутут», клич забавной хохлатой птички, и насмешливо посмотрел на Гаева:
– Или у вас в приморье удоды по-другому кричат?
– Не слишком похоже, да ладно, сойдет, – махнул рукой ротмистр. – Ну, с Богом!
– Стоп, – остановил его Спиридонов.
– Что еще? – удивился Гаев.
– Чем там с твоим Дейнекой-то дело кончилось?
Гаев зевнул:
– Он своим камнем японца подбил. Японец чудной оказался: весь в черном, рожа тоже какой-то ваксой перемазана, если бы не стонал, не нашли б его в темноте. Да Дейнека не промахнулся, камнем так ловко попал, что враз башку ему проломил. Он к утру и преставился – японец, стало быть, не Дейнека. Так и не взяли в толк, что был за человек, но решили, японский лазутчик… Эх, живьем бы такого взять!