Белый, белый снег… (сборник) - стр. 44
Я вспомнил, что у меня в одном стволе пуля, а в другом – мелкая дробь на рябчика. Надо было поменять патрон… Аккуратно, насколько это было возможно, я сдвинул вправо «флажок» замка и ружье бесшумно открылось. Потихоньку достав из подсумка патрон, я поменял заряд в левом стволе, вставив вместо «четверки» «нулевку». Потом так же медленно и бесшумно закрыл ружье и поднес к плечу.
Все это время глухарь беспокойно «гэкал», напряженно вытягивал шею, но никуда не улетал. Нас разделяло метров двадцать, не больше. Мне снизу хорошо было видно сидящую на ветке птицу, а глухарю сверху – наоборот… Заснеженные ветви надежно скрывали меня и он, не видя меня полностью, мог лишь угадывать опасность.
Прицельная планка и мушка совместились, как надо; я навел стволы на черный силуэт, слегка задержал дыхание… «Бах!» – сухо хлопнул выстрел. Глухарь сорвался и, ломая ветви, полетел вниз.
Меняя на ходу стреляный патрон, я подбежал к добыче, поднял с земли тяжелый трофей. Ликование и радость переполняли меня.
На выстрел примчался Абрек. С веселым лаем принялся скакать вокруг, по-своему поздравляя с удачей. Я убрал глухаря в рюкзак и бросил псу кусок пирога – пусть тоже порадуется.
Самое время было попить чайку. Я нашел подходящее место и запалил костер. Срубив небольшую березку, соорудил «таган», потом воткнул его рядом с костром и повесил на него котелок, доверху набитый снегом.
Присев на валежину, я отрешенно смотрел на языкастое жаркое пламя… Рядом, под раскидистой густой елью, где снега было совсем мало, пристроился Абрек. Предварительно он лапами расчистил все до основания и улегся на сухую, взрытую когтями землю.
Тишина… Слышно было только, как умиротворяющее потрескивают в костре дрова, да где-то далеко каркает ворон. Ветер совсем стих и ни одна веточка на деревьях не шевелилась. Все вокруг замерло и, казалось, даже время остановилось. Я расслабленно созерцал открывшийся мне неброский лесной пейзаж и думал о вечном. Сколько же лет здесь ничего не менялось? Век за веком шли чередой, люди рождались и умирали, рушили города и отстраивали их заново, опускались на дно океана и поднимались в космос… А тут все было по-прежнему. И сейчас, и сто лет назад – то же болото, то же безмолвие, то же серое низкое небо…
Костер прогорел, надо было двигаться дальше. Я достал карту, посмотрел и прикинул, что до избушки Виктора, где мы должны были встретиться с Тимкой и Борисенком, оставалось не так уж много. Каких-нибудь пять или шесть километров. Час ходьбы…
После чаепития и удачной охоты настроение было прекрасным. Не испортили его даже внезапно подступившие сумерки. В любом случае я рассчитывал добраться до избушки засветло.