Белые ночи - стр. 8
Опять, откуда ни возьмись, появились так называемые помещики. Ну а барам всегда нужны слуги. Семеновна хорошо готовила, а все богатые любят сладко поесть и козырнуть перед другими такими же помещиками своей умелой прислугой.
– Да что мне твое конфи вместе с кордон блю! Моя Семеновна такие щи варит! Твой француз в жизни таких не приготовит! А рассольник? – бывало, громогласно хвалился Семеновной Иван Алексеевич перед своим другом-банкиром.
– Обязательно понравится! – ответил Митя Семеновне. – Только потому понравится, что у нее миллионы. А я не хочу! Понимаешь? Не хочу за миллионы. У меня к ней уже предвзятое отношение – у нее капитал. А я не за тугрики, я за любовь хочу.
– Эх, Митька! – тяжко вздохнула Елена Семеновна. – Плешь у тебя сзади уже проглядывает. А все туда же! Любовь…
Митя вскочил как ошпаренный:
– Где плешь?
– Да я фигурально! – рассмеялась Семеновна.
Митя погрозил пальцем своей кормилице (выходила она его когда-то, у его матери совсем не было молока, а Семеновна заливалась, у нее сын мертвый родился. Когда родителей не стало, Мите всего девятнадцать лет было. Совсем еще молодой, на втором курсе университета учился, снова Семеновна помогла. Считай, опять выкормила. С тех пор Митя стал для Семеновны настоящим сыном).
– Да с чего ты взяла, няня, (Митя по привычке называл Семеновну няней) что отдаст отец-богач единственную дочку за меня?
– Думаю, отдаст. Он все время твердит, не хочу, мол, оболтуса в зятья или наркомана, – Семеновна в сердцах махнула рукой. – Слушай, прав он! Про кого ни начнет Вета рассказывать из парней их круга: то наркоман, то бездельник. Или этот… – Семеновна округлила глаза и поджала губы.
Это было так потешно, что Митя решил подшутить над няней.
– Кто? – деланно-озадаченно спросил он.
– Ну этот! – снова недовольно повторила женщина.
– Да кто? – Митя продолжал делать вид, что не понимает.
– Да никто! – в сердцах крикнула Семеновна. – Все ж понял уже давно, а издеваешься. Ну так что? – резко сменила она тему. – Пройдешь мимо? А я калитку невзначай открою…Посмотришь на Ветку! Хорошая девка! Скромная, красивая, высокая! И главное, как отец её, простая совсем.
– Ни на ветку, ни на дерево, ни на куст в этом барском подворье я смотреть не хочу. Все равно помещики. Дом огромный, раз, – загнул большой палец Митя, – прислуга имеется, два, – загнул указательный.
– Митя… – попробовала его перебить няня.
– Нет! Не уговаривай, – Митя был непреклонен. – Ну чисто барышня-крестьянка разыгрывается. С подвывертом. Ты меня еще наряди каким-нибудь точильщиком ножей, – рассмеялся Митя, подобрев.