Белокурая бестия - стр. 28
– Гуляйте дальше, мне противно вас видеть. Сегодня же подам на развод,– заявила она, и слезы блеснули на ресницах.
– Люба, не делай из этого трагедии, не совершай глупости, – Валентин взял ее за луку, но она вырвалась, отмахнулась.
– Не прикасайтесь ко мне, вымой руки.
– Я все объясню.
– Не надо мне никаких объяснений, все и так ясно, господин майор, – сухо отрезала Люба. – Я бы вам и лейтенанта не присвоила. Вы – самец, не умеющий владеть своими чувствами. Зачем вы соблазнили мою дочь? Теперь она пойдет по рукам. Вас за это следует привлечь и выставить на позор.
«Это она сама,– так и подмывало его ответить, но Валентин постыдился обвинить Надю, и в мыслях посетовал.– Ох, уж эти бабы, сами ловушку подстроят, а потом еще и обвинят. Другое дело, если бы Надежда была девственницей, а она уже довольно искушенная в сексе». Люба, размазывая слезы на лице, вышла из спальни, а затем они услышали стук входной двери. Облегченно вздохнув, Надежда выглянула из-под одеяла.
– Эх, Надька, бестия ты шальная. Позабавились мы с тобой, – произнес он, глядя на ее пылающее от пощечины лицо.– За все платить надо, в том числе и за удовольствия.
В девичьих глазах не было ни раскаяния, ни печали, а лишь затаенное любопытство.
– Тяжела у мамки рука, словно из чугуна отлитая,– вздохнула Чародеева. – Но сердце доброе. Вот увидишь, Валек, она посердится и простит. Все-таки разумная женщина, а не бревно. А если будет и дальше пугать разводом, то не возражай.
– Что нам с тобой делать? – скорее спросил он у себя, чем у нее.
– Как что? – удивилась она.– Мне с тобой очень хорошо. Мы будем тайно встречаться.
– Нет, Надюша, мне тоже с тобой безумно сладко, но довольно. Не все коту масленица. Готовься к сессии, а у меня есть законная жена.
– Жена не стена, можно и подвинуть,– усмехнулась она лукаво и словно дикая пантера потянулась к нему гибким соблазнительным телом.
– Я поеду. Люба еще от огорчения руки на себя наложит,– произнес Валентин и, вспомнив старинный романс, заметил.– Не искушай меня без нужды.
– Давай еще разочек в утешение за мамкину пощечину, – попросила она, преданно с нежностью глядя ему в глаза. – Пожалей свою приемную дочку на прощание. Все равно узелок развязался … Вижу, что тебе тоже для снятия стресса хочется?
– Ты права, теперь уже терять нечего, – произнес он и упоением овладел ее великолепным телом, подавшимся ему навстречу словно перед долгой разлукой.
– Приезжай еще, Валек, тайно от мамки, я буду ждать, – попросила она. – Ты самый сладкий мужчина.
Он взглянул на сияющую тихим светом Надю, поспешно оделся и покинул дачу. Мысль о Любе холодным душем окатила его тело. Предстоял тяжелый разговор.