Белогор. Каратель - стр. 12
– Пересидим пока здесь, – сказал староста, – Только надо с едой и водой решить.
– С водой не надо, – возразил я, в центре двора колодец отличный. – А вот по еде да, вопрос имеется. Если б еда была, я бы, может, и не пошёл бы никуда отсюда.
Так как уже темнело, решили лечь спать, и разбираться со всем уже с утра. Расположились пока в одной из казарм. Ночевать в донжоне, полном скелетов, не захотел никто. А с утра принялись обживаться.
Зрожей со стены так и не увидели. Лес был тихим и спокойным. Потому, посовещавшись, Тяга, как лучшего охотника, отправили на добычу. А сами вынесли и закопали скелеты. Разложили доспехи. Навели порядок в кузне. Извар соорудил ведро для колодца. Шуршал с горном и инструментами. Сказал, что угля полно, и можно даже горн разжечь. К обеду вернулся Тяг с косулей. Её быстренько освежевали и стали жарить на костре. А после обеда я занялся инвентаризацией.
Итак. Мы имели – один донжон с огромным залом, с пятью этажами, на которых было комнат разных размеров тридцать шесть штук. Четыре двухэтажных здания справа – казармы. Два двухэтажных здания слева – что-то вроде трактиров. На втором этаже по 20 комнат. На первом огромные залы и подсобные помещения с каминами. Четыре одноэтажных здания, из которых одна кузня, и три мастерские – шорническая, ткацкая и кожевническая. Это мужики рассказали. Сам-то я на инструменты смотрел и моргал. Думал – пыточные какие-то. Колодец – одна штука. Стена – одна штука. Но огромная. Башни с окнами бойницами – четыре штуки. И хламья всякого – полезного и не очень – тьма.
Одних мечей с рукоятками полсотни. И ещё две сотни без рукояток. Наконечников для копий полтысячи. Алебард сотни полторы. Секиры всякие, наконечники для стрел. Много добра. Потому на стене замка я кусочком мела стал записывать: А (то есть алебарды) 146 шт. ну и так далее. Ирвин косился, а после того, как отправил на охоту Жака и Тяга и бочком подошёл:
– Серж, ты писать умеешь?
Я малость оторопел, а потом сообразил: аналог средневековья же. Тут грамотных раз-два и обчёлся. Но вот умею ли я писать на местном языке – большой вопрос. Говорил я на нём отлично, как на родном. Но сказался ли перенос и на письменности – не уверен. Потому решил не врать:
– Да не, дядька, сам придумал закорючки, чтобы обозначать алебарды, мечи да копья.
Староста неверяще покивал и пошёл дальше. А я понял, что мне нужно в срочном порядке много вещей выяснить. Иначе могу попасть, как кур в ощип. Поскрёб затылок, да дальше стал добро считать. Но тут свист раздался, и Гвалт на стену махнул, а со стены стал нам рукой махать бешено, и на ворота указывать. Я понял, что вернулись охотники, и рванул к воротам. Вместе с Мохом подняли железное бревно, приоткрыли ворота. И я, заматерившись, рванул из-за пояса меч, так как в проём ввалились четверо ратников в доспехах и островерхих шлемах. Но когда уже готов был рубить, заорал Тяг: