Белое небо. При необходимости уничтожить - стр. 10
Симанский побледнел и отдернул руку.
– Как?.. Что это?
– Одна из самых безобидных причуд Зоны, – хмыкнул Олег. – Иногда выключенная и неисправная радиостанция самопроизвольно включается и несет какой-то бред.
– Разный или всегда один и тот же?
Гончар с удивлением посмотрел на биолога.
– Ну… Бред, спрашиваю, всегда один и тот же или разный?
– А это имеет какое-то значение?
Симанский не ответил. Он вновь склонился к передатчику, задумчиво крутил ручки, морщился каким-то своим мыслям, кусал губы, но рация молчала.
Гончар понаблюдал за ним немного и, мысленно пожав плечами, вышел на воздух. По пути сорвал сосновую ветку с парой раскрывшихся коричневых шишек и направился к поляне, где когда-то стояла метеорологическая будка. Теперь от приборов остались лишь ржавые обломки, более-менее целым сохранился лишь древний термометр, предсказывающий будущее, – еще один артефакт Зоны. Если задать вопрос, единственный, самый важный, то он ответит «да» или «нет». «Да» – температура поднимется выше нуля, «нет» – прибор покажет заморозки. Но ответит он только один раз.
Олег пока ничего не спрашивал. Единственный вопрос, который его волновал каждый раз, когда он бывал в Зоне, – вернется ли он домой живым? – задавать не решался. Потому что не знал, что будет делать, если получит ответ «нет». А больше и спрашивать не о чем. Даже когда умирал Стефан, о чем было спрашивать? Сумеет ли он спасти друга? Он и сам понимал, что не сумеет. Чем могла помочь простая аптечка, когда на Стефане живого места не было? Даже кровотечение остановить не получилось. Тут нужны операционная, хирурги, аппаратура, но все эти блага цивилизации находились далеко. Слишком далеко.
Оставив приборы в стороне, Гончар направился к невысокому холмику с самодельным крестом из стволов молодых березок. Положил на могилу сосновую ветку, вздохнул: «Ну здравствуй, вот и свиделись». Именно поэтому и не хотелось идти в Зону сейчас – слишком свежо воспоминание, – но начальство уломало: «Кто, если не ты? Кто справится лучше тебя? Надо, Олег, надо». Вот и весь разговор.
Возражать начальству, тем более когда оно право, Гончар не привык. Надо – значит, надо. Тогда он только кивнул, получив приказ, но добавил про себя: «Я не убийца».
Гончар поправил крест, постоял с минуту у могилы и направился кружным путем обратно. Попутно заметил, что около термометра стоит Мартина. Она открыла дверцу будки и теперь смотрела на прибор так, словно собиралась прожечь его взглядом. Красивая женщина, вот только ведет себя так, будто весь мир против нее.
На другом конце поляны Лазерсон совершал странные движения. В вытянутых вверх руках он держал необычный, по всей видимости, самодельный прибор и кружился на месте. Искал солнце, которое здесь никогда не видно? Направление на Венеру, чтобы ее свет «отразился от верхних слоев атмосферы и вызвал взрыв болотного газа»? Или ловил сигналы из космоса, от инопланетян? Да, некоторые (причем среди этих некоторых попадались даже мастистые ученые) считали, что Зона – дело рук инопланетной цивилизации. Неужели профессор из таких?