Белое дело в России. 1920–1922 гг. - стр. 62

Прошли перевыборы кубанского руководства. Несмотря на выраженное ему доверие, Филимонов заявил о своей отставке, и новым атаманом стал генерал-майор Н. М. Успенский («большой доброжелатель Добровольческой армии», по оценке Деникина), председателем Рады стал также лояльный к Главному Командованию Д. Е. Скобцов, правительство возглавил «линеец» Ф. С. Сушков. Так военно-политическое руководство белого Юга смогло выйти из начавшегося кризиса в отношениях с казачеством. Однако достигнуто это было не путем «распутывания» сложных взаимоотношений внутри белого тыла, а с помощью «силового варианта» объявленного «военного положения» и «ценой крови» казненного по приговору военно-полевого суда Калабухова (остальные арестованные члены Рады были помилованы решением Главкома ВСЮР, хотя им запретили проживать на территории Кубанского Края и они были высланы за границу).

Примечательна оценка атаманом Филимоновым положения на Кубани в конце 1919 г. 2 декабря им было отправлено письмо Деникину, в котором атаман накануне своей отставки предупреждал Главкома от излишнего доверия к тем, кто обвиняет кубанцев в «самостийности»: «Наиболее пугающее всех и постоянно Вас тревожащее «самостийное» течение никогда не имело и не имеет корней в массе кубанского населения и фабриковалось в Екатеринодаре в небольших и малозначащих партийных и радянских кругах. Преувеличенное представление о значении на Кубани самостийников объясняется нервностью общества и излишними стараниями органов осведомления (ОСВАГ. – В.Ц.). Более опасные и гнусные явления нашего времени оставались и остаются в тени. Взяточничество, спекуляция и т. п. грехи разъедают нашу жизнь и жизнь Армии неизмеримо больше, чем временное уродливое явление Бычевское и Макаренковское. Протестантство Быча, Савицкого и др. выросло не столько на почве политической и партийной борьбы (какой там Савицкий партийный человек?!), сколько под влиянием постоянно уязвленного самолюбия во время Кубанского похода определенно презрительным отношением к ним чинов Добровольческой армии». По мнению атамана, дело «самостийников» было «осуждено на уничтожение», однако они стремились «играть» в «расчете» на союз с Петлюрой, а затем на неудачи ВСЮР и армии Колчака. Не случайно в момент приближения Восточного фронта к Волге «самостийная группа» уже собиралась «сложить оружие». Неудачи на фронте ВСЮР дали им надежду на возможность захвата влияния в Раде, но в конечном итоге их попытки провалились и они добровольно пришли к атаману. «Оказалось, что за спиной самостийников ничего и никого не было и они будировали за свой лично страх». Что касается дезертирства из кубанских полков, то это «результат усталости, шкурничества, недостатка надзора в войсковых частях и общей расхлябанности», а отнюдь не «самостийничества».