Белочка во сне и наяву - стр. 16
Вскоре раздался звонок от Марианны Гаджиевой, владелицы небольшого ломбарда. Она сообщила, что указанное колечко вчера вечером ей сдала… Анастасия Гвоздева. Она предъявила паспорт с московской регистрацией, получила деньги и ушла. Проверка тут же выявила, что девушка ранее привлекалась за кражу вещей из бутика и была освобождена по УДО. У полицейских отпали последние сомнения, Гвоздеву задержали.
Настя не стала отрицать, что посещала скупку. Но утверждала, будто выиграла кольцо у наперсточника, который стоял на первом этаже торгового центра, расположенного у метро. Мол, она шла к станции, ее остановил очень симпатичный черноволосый и темноглазый парень с небольшой бородкой и усами, наговорил ей комплиментов, пригласил в кафе, работавшее в магазине. Он ее словно загипнотизировал, Анастасия вошла в холл универмага, и тогда новый знакомый предложил ей сыграть в наперстки. Он шепнул:
– На кону дорогое кольцо, я никогда не проигрываю. Но ты попробуй, вдруг, ослепленный твоей красотой, я ошибусь. Ты прекрасна, как Шахерезада!
Настя поняла, что очень понравилась парню. Красавец, в свою очередь, произвел впечатление на нее. Короче, девушка согласилась. А потом наперсточник глазами показал ей на перевернутый вверх дном стакан, под которым лежал выигрыш.
– Да ты еще и счастливая! – засмеялся он, когда Гвоздева взяла перстень. – Видишь вон там вывеску: «Ломбард»? Иди туда, за кольцо много денег дадут. Что ты завтра вечером делать собираешься? Приглашаю тебя в кино.
Анастасия поспешила в ломбард, думая, что получила в подарок бижутерию максимум тысячи за три. Но симпатичная женщина в скупке сразу выдала ей аж двадцать пять тысяч рублей.
Впрочем, если знать, что реальная стоимость перстня никак не меньше пары миллионов, то Гаджиева вовсе не альтруистка. Итог этой истории: Настя в СИЗО, в ее виновности никто не сомневается, будет суд, девушку заставят досиживать старый срок и еще навесят новый.
Глава 5
– Зачем ты ко мне пришла? – спросила я у Елены, когда та завершила свой рассказ.
– Настенька не крала колечко, – заплакала костюмерша, – ее подставили.
Мне стало безмерно жаль Гвоздеву. Тяжело осознавать, что твой любимый ребенок не хочет жить честно. Но, наверное, когда-нибудь нужно снять розовые очки.
– Кто и по какой причине мог навредить Насте? – поинтересовалась я.
Лена навалилась грудью на стол и зашептала:
– Не знаю. Мне разрешили недолго поговорить с дочкой, и я поняла, что она не врет. Настюша спросила: «Мама, зачем бы мне показывать в ломбарде свой паспорт? Я же не дура, отлично понимаю, что украденное будут искать, вызовут полицию, а та первым делом к барыгам обратится. Я на зоне сидела. Знаешь, сколько таких историй наслушалась? В Москве полно людей, которые у тебя любую вещь возьмут и никаких вопросов не зададут, документы не спросят. А Нина Феликсовна сто раз перстень на полочке бросала. Пойдет руки мыть, снимет его и забудет. Кто-нибудь кольцо найдет и Ларисе отдает. Я сама несколько раз колечко Малкиной приносила. С чего бы мне его сейчас красть? Я совсем идиотка, что ли?» Тогда я попросила дочку поклясться моим здоровьем, что она ни при чем. И Настена сказала: «Чтоб тебя парализовало, если я вру. Чтоб мне следующие тридцать лет с ложечки тебя кормить и в памперсы одевать». Лампа, помоги! Пожалуйста, спаси Настеньку!