Белая Роза - стр. 47
– Правда? Проклятие! Я бы левую руку за это отдал.
Боманц, извиняясь, развел руками:
– А что я мог поделать? Бесанд меня держит на коротком поводке. И ты же знаешь, как я стараюсь себя вести. Чтобы иметь дело с братом будущей невестки, приходится чем-то жертвовать.
– Это как?
«Вот я и вляпался», – подумал Боманц. И кинулся в омут.
– Бесанд прослышал, что ты воскреситель. Совсем нас с Шабом извел.
– Ах ты ж, погань! Извини, Бо. Воскреситель! Много лет назад я не уследил за своим языком и ляпнул, что даже Властелин правил бы в Весле лучше, чем наш мэр-шут. Одна идиотская фраза! Но эти же не забывают. Мало им того, что они отца моего в могилу свели, теперь еще надо меня и моих друзей мучить!
Боманц понятия не имел, о чем говорит Токар. Надо будет спросить Шаблона. Но Токар успокоил его подозрения – а это главное.
– Оставь прибыль с этой штуки себе, Токар. Для Шаба и Славы. Как свадебный подарок. Они уже назначили день?
– Точно – еще нет. После его отпуска и защиты. Зимой, наверное. Собираешься приехать?
– Собираюсь вообще податься в Весло. У меня не хватит сил сражаться с новым Наблюдателем.
– Да следующим летом мода на времена Владычества и без того схлынет. – Токар хихикнул. – Попробую присмотреть тебе местечко. Если ты все будешь делать так блестяще, как этого короля, то нигде не пропадешь.
– Тебе правда нравится? Я подумывал, а не посадить ли его на коня. – Боманц почувствовал прилив гордости за свое мастерство.
– Коня? Точно? Они похоронили его вместе с конем?
– С доспехами и всем прочим. Не знаю, кто хоронил теллекурре, но мародеров там не было. У меня целый ящик монет, драгоценностей и гербов.
– Монет Владычества? Вот это самый шик! Их же по большей части переплавили. Хорошо сохранившаяся монета времен Владычества стоит в пятьдесят раз больше номинала.
– Ну так оставь этого царя Имярек у меня. Я сделаю коня, а ты заберешь его в следующий раз.
– Долго тебе ждать не придется. Разгружусь и сразу назад. Кстати, где Шаб? Я хотел ему привет передать. – Токар потряс очередным кожаным пакетом.
– Слава?
– Слава. Ей бы романы писать. Она меня на бумаге разорит.
– Шаб копает. Пошли. Жасмин! Я повел Токара на раскопки.
На улице Боманц постоянно поглядывал через плечо. Комета стала такой яркой, что была видна и днем.
– Чертовски красивый будет вид, когда она достигнет пика, – предсказал он.
– Да уж наверное.
От улыбки Токара у Боманца по спине побежали мурашки. «Мерещится», – подумал он.
Дверь лавки Шаблон открыл спиной и сбросил на пол груду оружия.
– Похоже, рудник истощился, пап. Сегодня один мусор.