Белая охота - стр. 84
– Вы считаете, что я виноват? – поинтересовался он.
– Кроме вас и Кведжина, никто не знал тайной записи? Ни один человек?
– Нет, конечно. И одного-то помощника много. Тайную запись должен знать только тот, кто шифрует.
– А кто знал, что тетрадь зашифрована?
– Это я ни от кого не скрывал, – старый мастер помолчал немного, пожевал губу и продолжил: – Всё равно, видите, к чему это привело?
Мысль окончательно оформилась. Преступник не знал шифра. Но знал, что тетрадь зашифрована. Убить Кведжина только ради ключа от потайного ящика он не мог. Нельзя и представить, что некто в одиночку набросился на Кведжина здесь, у самого дома, где спят брат и отец. Возможны шум, крики: механик или эконом – не солдаты, чтобы незаметно подобраться и оглушить жертву с первого удара. Ученика требуется связать, заткнуть ему рот, унести куда-то и спрятать. Виновен Калгар, но у него обязательно есть сообщник в доме. Едва закончится непогода – просеять главный остров мелким ситом. Кведжина не могли унести слишком далеко. Выпытывать у него шифр можно, лишь скрывшись ненадолго под видом хозяйственных дел. Длительное отсутствие сразу выглядит подозрительно. Хватать Калгара, и на дыбу: пусть отвечает, где они прячут Кведжина. Прислуга, для обвинения барону хватит и косвенных улик. Эконом – трус. Стоит его припереть к стенке – напомнить и про разговор весной, и показать рубашку, сделать вид, что всё знаешь… Расколется как миленький. Сдаст подельника, лишь бы самому уйти от петли.
– Пути небесные неисповедимы, – пожала плечами ищейка. В голосе жестяным дребезгом зазвучало раздражение, но старик этого не заметил. – Пока не свершится, никто из нас не знает точно, что и к чему приведёт.
– Думать, что ставший мне ещё одним сыном человек, – не обращая на неё внимания, продолжал Фейбер, – с которым я пережил веселье и горе, делился всеми мыслями…
Договорить до конца у него не вышло. Сквозь вой ветра и шум дождя до них донёсся отчётливый человеческий крик.
В комнате сразу стало тихо.
– Рядом, – неуверенно сказал Арбур. – И голос вроде знакомый.
– Где-то близко, – подтвердила Рианон.
Про себя же подумала: «Торопишься, мальчик. Не можешь ты разобрать сквозь шторм, чей там голос. Спешишь отвести от себя подозрения. Сейчас первый бросишься на помощь. И если что – Кведжина прирежешь. Вместе с Калгаром».
Арбур выскочил из комнаты, в темноте нашарил шаперон и уже натягивал его.
– Я проверю.
Не успел он открыть дверь, как с верхнего этажа раздался отчаянный крик Гармана:
– Сейчас!
Дом был богатый, везде – большие стёкла. Они мешали видеть чётко, потому лицо неизвестного человека на улице, особенно сейчас в грозу, казалось лишённой всякого выражения маской нихонского театра. А со двора уже раздавался шум. Гарман спрыгнул прямо из окна второго этажа. Грохнула входная дверь, Гарман принялся затаскивать в дом грузного мужчину, кажется, без сознания. Выглянувшая в сени Рианон заметила, что в спине у незнакомца торчит стрела. Он хрипло дышал, но был жив.