Белая обезьяна - стр. 33
– Поправляется, спасибо.
– Ну, я рада за вас! Наверно, у вас на душе полегчало.
– Еще бы! – сказал Бикет.
Хозяйка подумала: «Худ, как щепка, похож на невареную креветку, а глазищи-то какие!»
– Вот квитанция, очень вам благодарна. Простите, что я вас беспокоила, но времена нынче тяжелые.
– Это верно, – сказал Бикет, – всего хорошего!
Держа квитанцию и студень в левой руке, он открыл свою дверь.
Его жена сидела перед чуть тлеющим огнем. Подстриженные черные волосы, вьющиеся на концах, отросли за время болезни; она встряхнула головой, обернувшись к нему, и улыбнулась. Бикету – и не впервые – эта улыбка показалась странной, «ужасно трогательной», загадочной – словно жена его понимает то, чего ему не понять.
– Ну, Вик, студень я принес знаменитый и за квартиру заплатил.
Он сел на валик кресла, и она положила пальцы ему на колено – тонкая, синевато-бледная ручка выглядывала из рукава темного халатика.
– Ну как, Тони?
Лицо худое, бледное, с огромными темными глазами и красивым изгибом бровей, казалось, глядит на тебя словно издалека, а как взглянет – так и защемит сердце. Вот и теперь у него защемило сердце, и он сказал:
– А как ты себя чувствуешь сегодня?
– Хорошо, много легче. Теперь я скоро выйду.
Бикет наклонился и припал к ее губам. Поцелуй длился долго – все чувства, которые он не умел выразить в течение последних трех недель, вылились в этом поцелуе. Он снова выпрямился, «словно оглушенный», уставился на огонь и сказал:
– Новости невеселые, я остался без места, Вик.
– О Тони! Почему же?
Бикет глотнул воздуху.
– Да, видишь, дела идут неважно, и штаты сокращаются.
Он совершенно определенно решил, что лучше подставит голову под газ, чем расскажет ей правду.
– О господи! Что же мы будем делать?
Голос Бикета стал тверже:
– Ты не тревожься – я уж устроюсь! – И он даже засвистал.
– Но ведь тебе так нравилась эта работа!
– Разве? Просто мне нравился кое-кто из ребят, но сама работа – что же в ней хорошего? Целый день без конца заворачивать книжки в подвале. Ну, давай поедим и пораньше ляжем спать, – мне кажется, что теперь, на свободе, я мог бы проспать целую неделю подряд.
Готовя с ее помощью ужин, он старался не глядеть ей в глаза – из страха, что у него опять «защемит сердце». Они были женаты всего год, познакомились в трамвае, и Бикет часто удивлялся, что привязало ее к нему, – он был на восемь лет старше, в армию не взят по состоянию здоровья. И все-таки она, наверно, любит его – иначе она не стала бы смотреть на него такими глазами.
– Сядь и попробуй студня.
Сам он ел хлеб с маргарином и пил какао – у него вообще был неважный аппетит.