Белая муха, убийца мужчин - стр. 23
«Яковлевич, ручку посмотри, разболталась», – сказала директор, не поднимая головы.
«Галина Витольдовна, – спросил незнакомый усталый женский голос, который не обещал ничего хорошего. – Помогай бог, добрый день».
Директор резко подняла голову. В комнату вошли сразу две довольно молодые женщины, одна невысокая, в белом платье, с лица – законченная мерзавка, а вместе с ней – худая и долговязая, как смерть, которая сразу же начала шастать глазами по кабинету.
«Так, вы кто такие? Журналистки? Почему без предупреждения?»
Женщина в белом платье улыбнулась: «Нет, мы не журналистки, Галина Витольдовна. Мы, скорее… Скажем так, молодые художницы…»
«Ага. Реставра-а-аторши…» – зловеще прошипела худощавая.
«Откуда вы знаете, как меня зовут?» – подозрительно спросила Галина Витольдовна, нащупав рукой на столе тяжелый стеклянный Замок.
«На дверях написано», – сухо ответила та, что в белом платье. Её глаза, большие, как у мухи, смотрели прямо на директора, будто Галина Витольдовна была обычным стулом. Пустым стулом под портретом усатого мужчины.
«А Яковлевич – это, видимо, тот мужичок с инструментом, – сказала Худая. – Он ещё и пистолетом махал, дурак, стрелять собирался. Убить меня хотел».
«Наверное, он любит мертвых женщин. Вот же извращенец, – кивнула та, что в белом, и снова повернулась к директору. – Яковлевич просил передать, что задержится. Дня на три», – добавила она язвительно.
«Чего-чего, – нахмурилась Галина Витольдовна, набирая номер Яковлевича. – Какие ещё три дня?».
«Какие они будут, зависит только от нас с вами», – вздохнула та, что в белом, и подмигнула своей приятельнице.
Яковлевич почему-то не отвечал, и это было очень, очень подозрительно.
«Да, что вам здесь нужно, девушки? Я занята», – истерически выкрикнула Галина Витольдовна, чувствуя, как растет внутри тошнота. Две девки, молодые, здоровые, стоят так близко, что она чувствует их дыхание, чувствует, как пахнут их по-летнему открытые тела.
«Мы проводим у вас, хм… – задумалась та, что в белом. – Скажем так, художественную акцию. Три дня поживём тут в Замке, а потом посмотрим».
«Что значит поживём, – поднялась, блеснув синевой, из-за стола Галина Витольдовна, схватила стеклянный замок и сжала его в руке. – Попрошу вас, девушки, очистить мой…»
«Джек Потрошитель, расставь, пожалуйста, все точки над «i», – ласково обратилась женщина в белом, слишком белом платье к своей спутнице. – Займись пунктуацией, дорогая. Ты это любишь».
В руках Худощавой появился длинный, размером с её руку, чёрный предмет, в котором Галина Витольдовна не сразу узнала самое что ни есть обычное мужское оружие. Такое, как в кино про войну.