Белая ласточка - стр. 23
– Ты меня не поняла, Света. У меня и мать и бабушка так жили. Имели профессию, лицо, но свой досуг посвящали дому.
– Вот это «досуг»! Твоя мать всю себя отдала…
– Ты же ничего не знаешь…
– Может, мне паранджу надеть?! В наше-то время?
– Но ведь если дети…
– А я, например, не собираюсь заводить детей…
– Но если любишь…
– Не люблю!..
Начинается перепалка… Ой, как ломит голову, болит в основании затылка. Больной стонет, просыпается. Сестра бережно приподнимает его обернутую чалмою бинтов голову, поправляет подушку.
– Тише, тише, больной. Сейчас будет хорошо. Вот, примите…
Дает порошок, подносит ко рту Виктора ложку с водой, нежно укладывает его получше. Успокаивает.
А однажды он проснулся еще затемно. Ничего не болело. Стал вспоминать… Да, длительная, однако, получилась командировка. Командировка в Газли! Она перевернула всю его жизнь. А впрочем, по времени… Поехал он еще в марте. Как всегда, шеф был очень ласков, рассказывал анекдоты из жизни работяг и все такое прочее… Значит, дело ясное, пахнет жареным. Вот он и поехал. Конечно, ни шеф, ни кто другой и вообразить не могли, что стрясется… В общем, недели две он лез из кожи, бился, налаживал оборудование, монтаж – и все напрасно, как оказалось! – только собрался назад, как – жахнуло! Началось это самое. «Это уже в апреле, в начале апреля. Если память тебе, Витя, не изменяет, 8 апреля во столько-то ноль-ноль по московскому времени, короче, под утро, когда ты в Газли спал в гостинице и даже Свету во сне не видел. С первого толчка ничего, однако, ни с гостиницей, ни с тобой не случилось, и – пошла твоя одиссея! Вместе с другими удалось тогда сделать многое, и, может быть, главное. После первого же толчка мощная компрессорная станция в Газли была остановлена. Это удача, большая удача! Потом ты вылетел на свой непосредственный объект… Потом… этот мальчишка… Господи, мальчишка-то жив или нет? Что с вертолетом, как бы узнать? Взлетел он вообще или так и не успел? А Кравцов?..» Вошла сестра мерить температуру.
– Сестрица, сегодня какое?
– Тсс!.. Не так громко, больной! Спят… Сегодня двадцатое.
– Спят! Все равно вы их будите. Спящим, что ли, градусник суете? – разозлился вдруг Виктор. – Выписывайте, я здоров.
– Я не выписываю. Обход будет, вот и скажите врачу… Рано вас еще выписывать.
– Ничего не рано. У меня же только голова, ушиб. Все прошло.
– Еще и контузия, шок. Врач решит, больной. Лежите тихо…
Ничего не попишешь, оставалось лежать тихо и ждать обхода. В конце концов, он всего две недели в больнице. Не так уж много. Особых повреждений нет. Пора в строй. Вот только обрит он теперь, как каторжник, да весь кумпол будет в зеленке или каких-нибудь наклейках. Как покажется таким дома? Жуть!