Белая Башня. Хроники Паэтты. Книга I - стр. 32
Высшее же общество давно облюбовало правый берег Труона. Когда-то, много сотен лет назад, когда Латион ещё не был таким крупным городом, он весь помещался на левом берегу. Тогда богатые граждане стали строить на противоположном берегу виллы. Со временем вилл стало больше, затем появились и более крупные особняки. Следом туда же переехала королевская резиденция. Были возведены целых два каменных широких моста, проведены хорошие мощёные дороги, возникли храмы… Вот и готов очередной квартал города, который, не мудрствуя лукаво, назвали Заречным. Квартал был обнесён крепостной стеной, а поскольку к тому времени город оброс новыми посадами, то стена, та самая, красногранитная, камень для которой непрерывным потоком везли от Анурских гор, прошла вторым эшелоном, вобрав в себя старый город с новыми предместьями. Старую стену (она теперь так и называлась горожанами) разбирать не стали – кто знает, как жизнь повернётся, ведь в те времена соседи были куда беспокойней нынешних. Так и делился теперь Латион на Новый и Старый города. И хотя Новый город насчитывал уже около тысячи лет, название ему уже не меняли.
Кварталы Старого города считались более престижными, хотя и улочки там были уже, и дома по нынешним меркам считались не такими удобными. Но именно там располагался и Храмовый квартал, центром которого была громадная башня Арионна, и Академический квартал, который был по сути городом в городе и целиком принадлежал известной на весь мир Латионской Академии Высоких Наук. За столетия до нынешних дней Старый город был расчищен от старых трущоб и застроен заново. Теперь там жили достаточно респектабельные граждане, которым не хотелось вдыхать по утрам вонь городских трущоб. Под Старым городом, так же, как и под Заречным кварталом, была выкопана целая система канализационных катакомб, и нечистоты стекали в Труон где-то в миле выше по течению от города. Нужно ли говорить, что Новый город подземной канализации был лишён, и сточные канавы, выкопанные вдоль улиц, источали весьма убойные миазмы, не говоря уже о полчищах зелёных мух и легионах крыс.
Но Бина, коренного горожанина, уроженца Кривого проулка Складского квартала, это нимало не смущало. Наоборот, он постоянно оглядывался на идущую позади лирру, ожидая увидеть всё растущий восторг на её лице. Хотя пока, к своему огорчению, видел скорее брезгливость и отвращение.
Сейчас Весёлый квартал был практически безлюден. Большинство таверн заплывут посетителями лишь к вечеру, когда окончится рабочий день и спадёт немилосердная жара. Из ближайшего игорного дома слышался стук костей и голоса, но, судя по всему, там сейчас находилось не больше пяти посетителей. Ну а в борделях были закрыты даже ставни, и барышни, вероятно, в большинстве своём спали, готовясь к очередной бессонной ночи. Последнему, кстати, Мэйлинн была очень рада, поскольку даже фривольные вывески на борделях заставляли её недовольно хмурить брови и отворачиваться. Лишь одна вывеска заставила её вспылить. На ней было указано (и снабжено соответствующими изображениями), что в этом весёлом доме можно найти себе пару любого пола и расы.