Бегущий всегда одинок - стр. 16
Но даже государственных преступников закон допускал на Испытания Троном. Раз в пять лет Трон, восемь веков назад созданный великими волшебниками, служил индикатором способностей потенциальных правителей. Каждый из испытуемых, усаживаясь на кресло, вытесанное из скальных пород Дворца, мгновенно получал оценку. Трон менял окраску и показывал, насколько человек пригоден для высшей должности. Проверку могли проходить не только представители знатнейших фамилий и могущественных каст, но и простолюдины.
Пантелеймон же был не только простолюдином, он был – бунтарем. Незаконнорожденным мятежником, сыном слуги и знахарки, чей брак тогда не признавал закон.
Пятьдесят лет тому назад разыскиваемый крамольник заявился на Испытание в окружении своих приспешников. Огромная природная пещера, издревле считавшаяся главным церемониальным залом государства, была заполнена нарядно одетой взбудораженной толпой. Колдуны и видящие, телепаты и простолюдины-слуги, что не имели никаких магических способностей, один за другим садились на Трон. И могущественный фетиш, чаще оставаясь равнодушно-серым, изредка окрашивался в слабые цвета, отвергая притязания или даря надежду испытуемым.
Обнадеженных было уже четверо. Все они получили от Трона одинаково комплементарную оценку в виде слабого оранжевого свечения. Но безусловного победителя пока не наблюдалось. На человека с исключительными способностями к управлению Трон реагировал стремительно и однозначно: каменное кресло как будто раскалялось и приобретало пурпурные царственные цвета – от фиолетово-красного до темно-бордового. И тут надо сказать: глубокого, истинного пурпурного цвета Трон не выдавал уже почти два столетия. Он словно намекал: перевелись неординарные правители… или попросту не доходили до Дворца.
Оставаясь под седалищем очередного претендента хладно серым, Трон обрекал самонадеянного человека на вечные насмешки. Поскольку, избавляя церемонию от тысяч бестолковых соискателей, давным-давно возник обычай – «серых» подвергали осмеянию, дабы уменьшить бесполезное число явившихся за секундным вниманием толпы.
Но как бы там ни было, четверка относительно приемлемых правителей уже топталась по правую сторону от тронного возвышения, когда в зал, рассекая богато разодетую толпу, вошел Пантелеймон и двадцать его последователей.
Густав читал историческую справку, повествующую о событии, там летописец сообщал: «…Шумный зал затих мгновенно. Пантелеймон, держа голову высоко поднятой, шагал к величественному Трону. Знать провожала его недоуменными и злобными взглядами. Кое-кто начал злорадно шушукаться, предрекать скорую смерть мятежному простолюдину…»