Бегониевая лавка. Секрет яйца - стр. 65
С утра начинаются настойчивые звонки по телефону. Это секретарь Густава Дюсселя из бильярдного клуба спрашивает, когда мне удобно прибыть в офис. Бильярдисты организуют мне прием.
Я говорю, что буду в 10. А надо в 9. На том конце бросают трубку.
Утром меня ждала машина. Оскар договорился со мной на без четверти девять, и из-за раннего часа я едва успел позавтракать.
– Поедем, – ему нравилось выступать командиром.
– Куда, на пляж?
– На работу. В комитет. Тебя ждут.
По пути я расспрашивал его, законно ли то, что мы делаем. Я читал в новостях, что Европа закрывает счета россиян.
– Иногда приходится действовать во обход санкций. Но я их убедил. Так что да, все законно.
Оскар работал юристом, и Локтев уверял, что ему можно доверять. Чертовски храбро так утверждать. Мне он показался непростым человеком.
– Это профессиональная черта – всё проверять, – уверял он. – Не будь и я столь подозрителен, как вы, я бы давно прогорел.
Он возражал, что дело серьезное, и быстро такие сделки не устроить, когда я начинал его торопить, требуя приема в бильярдном клубе. Его удивляло, что я не пользовался случаем провести несколько недель, объедаясь швейцарским сыром и шоколадом. Я объяснял, что без деликатесов я как-нибудь проживу. Намекал, что время – деньги. Он отнекивался:
– Боюсь, что нескоро. Это очень занятой человек. Надо ждать.
Оказалось, что с г-жой Дюссель он раньше не имел дела.
– Вы ее сразу узнаете, такая полная пуф-пуф. Следит, чтобы все шло по закону.
Оскар Шварц сплоховал, разве можно такими словами представлять королев? Даже я, который видел ее только на фотографии, потрясен. Очень киногенична.
– Я тебя провожу, – предлагает Оскар.
Председатель бильярдной ассоциации удостоил меня личной встречи. Я бы назвал это аудиенцией. Меня приняла дочь покойного председателя, она уже много лет не выходила из дома, этим и объяснялся выбор места для встречи. Отец Марии Дюссель (да-да, Густав принял фамилию жены), организовал этот бизнес, но, прежде чем удалиться от дел, старик основал в городе бильярдную ассоциацию, под которую отвел половину своего трехэтажного особняка, выходившего фасадом на набережную. Подобные широкие жесты у швейцарцев не в ходу, поэтому банкир стал заметной личностью в городе, а его дом – известной архитектурной знаменитостью, и его называли не иначе, как зданием с двумя фасадами.
Нынешний глава ассоциации, д-р Дюсссель приезжает на «Мерседесе» в одну минуту десятого. Мне не пришлось изнывать в ожидании. Я вхожу в помещение без одной минуты девять. При этом секретарь укоризненно качает головой, словно я опоздал, а босса встречает сияющей улыбкой: «Вы, как всегда, пунктуальны».