Беглый - стр. 6
Наш смотрящий видимо что-то обещает баландёру, потому что после того как он втягивается в хату, в кормушку влезает башка нашего кормильца. Он выглядит, как собака ожидающая подачки.
Тут я таки и выпадаю из анабиоза – «Марс!» – и опрометью, через чьи-то ноги, миски с горячей баландой, гневные окрики, напрямую бросаюсь к кормушке.
– Ты чо хотел? – удивленно поднимает брови круглозадый смотрящий – Прикол-мрикол есть, повремени пока, сначала пусть братва свой дела утрясёт.
«Братва»– это он о себе говорит в третьем лице, как персидский султан.
Ладно, я повременю. Чего не повременить? У меня и так радость. Марс! Нашелся мой знакомец – художник промзоны. Лицо из прошлой, счастливой калошной жизни, когда у меня было почти все. А сейчас – нет даже сигарет! Сейчас он мне и сигарет и чаю сообразит – по старой дружбе.
Ах, Марс! Он ведь соскочил по той же амнистии на колонку за три недели до меня. Только у него ещё и срок резанули – за хорошее поведение, да и статейка у него вроде была почти детская. Счастливчик.
Марс. Папский художник и дантист. В свободное от галошетворчества и производства политического плаката время Марс занимался прикладной стоматологией. Вытачивал зыкам из медной фольги золотые фиксы. А самые дорогие фиксы знаете из чего делают? Из перегоревших кипятильников. Страшный дефицит. Зубной техник-самоучка Марс.
У Марса вечно вместе с обязательной пяткой анаши, сигаретами, и зажигалкой болтались в карманах потертого о засаленного ватника гражданина, разные атрибуты его странного ремесла. Гипсовые слепки чьих-то прикусов, похожие на грустные фрагменты посмертной маски Сергея Есенина, заготовки будущих фикс, какие-то напильнички, надфили и прочая патологоанатомическая жуть.
Иногда он подгонял готовые золотые фиксы прямо во рту эстетствующей жертвы. Это сильно походило на допрос с пристрастием в лубянских подвалах – конечно, если жертва не вкалывалась предварительно опием за отдельную плату. Ну, в общем, все как в приличной платной зубной клинике. Когда зубных клиентов не было, Марс рисовал церкви с куполами и мечети с минаретами на разных участках человеческого тела. Одним словом – предприимчивый был Марс человек – дальше некуда.
Марс! Я был рад встрече с ним, так что приплясывал на месте, ожидая пока братва утрясёт дела государственной важности.
Через минуту я уже тёр с ним, засунув голову в кормушку, и вдыхая свежий капустный ветер продола сам. Продол выкрашен салатовой краской. Пол – дешёвая плитка с навечно въевшимся концентратом баланды и какой-то подноготной грязи. Похоже на обычный школьный коридор.