Беглянка. Найти ( и наказать) и полюбить. - стр. 14
Именно после гибели первого брата в пещере вдруг появилась женщина. Одетая в черные одежды, она долго стояла над прахом дракона. Затем вдруг подняла к звездам лицо и глядя на окаменевшую статую мертвого отца-дракона сказала:
- Как жаль, что твой сын пошел по твоим стопам.
Женщина по очереди подходила к окаменевшим драконам. Темная накидка надежно скрывала ее фигуру, ее лицо.
Когда же очередь дошла до Хоора и Басса, спавших рядом, прижавшись друг к другу каменными боками, женщина неожиданно протянула к их мордам руки.
- Ведь вы и мои чада тоже. Неужели и вы будете столь же жестоки, как ваш отец?
Впервые в глазах женщины, в которой драконы узнали свою мать, они увидели боль и переживания. Не за ее горькую судьбу. А за них.
Все те тысячелетия, что Хоор и Басс ждали своего часа, они вспоминали слова своей матери:
- Жестокость никогда не позволит прорасти семени.
Много лет Хоор и Басс наблюдали, как пробуждались и рассыпались в прах их братья. Кто-то попросту не дождался своей истинной. Кто-то так и не решился, дождавшись ее, дотронуться до невесты. Кто-то просто не смог остановить на ком-то свой выбор. Кто-то и вовсе насиловал всех девушек подряд…
С каждым разом появлялось все больше и больше девушек, мечтавших стать истинной для древнейших драконов. С каждым годом древняя легенда обрастала выдумками и небылицами. Их седьмому брату пришлось вылавливать из пещер их тюрьмы сорок две девушки! Кое-кто из них, услышав песнь дракона, решили, что это именно их зовут. Некоторых девушек и вовсе родственники насильно приволокли в пещеры, надеясь, что именно там их драконы запоют песнь истинной.
Но ни одному из их старших братьев так и не удалось зачать наследника. После гибели каждого брата перед ними появлялась мама. Все такая же прекрасная. Все такая же несчастная.
К тому времени, когда пришла очередь Хоора оживать, он уже в конец отчаялся и разочаровался. Наверное, отец не правильно понял смысл проклятия. Наверное, в том проклятие и заключалось, что чтобы они не делали, сколько девушек они не покрыли бы своим семенем или, наоборот, сколько бы их вовсе не отпустили, исход – один. Смерть.
И вот однажды одним ясным днем, когда стены их темницы были расцвечены солнечными зайчиками, Хоор почувствовал что-то странное. Это было такое странное и давно забытое ощущение, что ему на короткий миг даже подумалось, что это всего лишь разыгравшаяся фантазия. Его сердце забилось чаще, затрепетало, словно пойманная в силки птица. Он мысленно встрепенулся. Не раз за последние тысячи лет ему казалось, что он сходит с ума.