Беглянка. Дорога к счастью - стр. 4

***

Александр забрал свой пакет и, выглянув на улицу, крикнул водителю, сидевшему на остановке:

— Дядь Вань, ушла?

— Ушла, — усмехнулся тот и закурил сигарету.

Саша спустился и все же опасливо осмотрелся — совсем не хотелось встретиться с незнакомкой еще раз. Не обнаружив ничего подозрительного, направился к остановке.

— Наконец-то, я думал, вечно будет тут стоять, — проворчал он и присел на лавочку рядом с водителем.

Иван Федорович Колесник был практически единственным человеком, с кем Саша поддерживал общение. Он знал дядю Ваню с детства как лучшего друга отца, а когда тот умер, Иван Федорович всячески помогал и поддерживал их с матерью. Белов был благодарен ему за все и относился с большой теплотой и уважением. Пожалуй, только Колесник знал его непростую историю, но никогда никому не рассказывал.

— Кто это? — спросил Иван Федорович, прервав затянувшееся молчание.

— Понятия не имею…

— Не местная…

— Тоже мне, капитан очевидность. — Белов ухмыльнулся и, открыв бутылку, сделал большой глоток. Огненная жидкость опалила пищевод и с жаром потекла по телу, расслабляя мышцы и затуманивая сознание.

 — Хороша…

 — Не заметил, — не моргнув глазом, соврал он и с силой сжал бутылку. Вопреки здравому смыслу заметил все и даже больше, воображение услужливо дорисовало недостающие детали. А теперь жаждал забыть как можно скорее и эту женщину, и все, что с ней связано, надеясь больше никогда не встретить ее.

— А зря, я бы на твоем месте за такой приударил… — констатировал Колесник и мечтательно вздохнул.

— Так что мешает?

— Жена.

— Тоже мне, моралист, — беззлобно поддел его Саша, продолжая отхлебывать водку из горла.

— Не моралист, а честный семьянин. Мы с Любкой за двадцать лет ни разу друг другу не изменили, и я не собираюсь нарушать эту традицию.

— Счастливчик, — горько усмехнулся Белов, невольно вспомнив свою семейную жизнь.

— Не завидуй, — поучал его Иван Федорович по-отечески. — Бабу свою любить надо, а не на других смотреть и сравнивать, тогда и она будет для тебя стараться.

— Ладно, хватит на сегодня философии.

— А ты не выделывайся, — не унимался водитель. — Я жизнь прожил и кое-чего в людях понимаю. Хорошая девка, помяни мое слово, а вот это, — указал пальцем на бутылку в руке Саши, — путь в никуда…

 — Дядь Вань, хорош. — Александр не выдержал напора, закрутил пробку и убрал бутылку обратно в пакет. Терпеть не мог, когда ему читают нотации, сам знал, как ему жить и что делать, не нуждаясь ни в чьих советах.

 — Ну как знаешь. — Иван Федорович встал и похлопал его по плечу. — До завтра?