Беглец в жизнь - стр. 38
На слове «вы там» Хаф настолько сильно сжал гриф лютни, что он треснул. И запустил сломанный инструмент прямо в голову столь остроумного оппонента. После чего прыгнул на него сам.
– Уши вырву, падла!
Хаф поступил очень опрометчиво, ибо за спиной у Гарата было четверо его лучших друзей, которые не собирались молча стоять и смотреть.
Хотя шансы у бывшего солдата были, но призрачные, ибо какую-никакую подготовку он проходил и вполне мог расшвырять пятерых обалдуев. Если бы они были на открытом пространстве и с голыми руками.
А так – Хаф всего лишь успел основательно пройтись кулаками по лицу Гарата, выбив ему пару (как оказалось позже – далеко не одну) зубов и в лепешку расквасив нос. А дальше смяли уже его, после чего начали бить всей толпой.
К счастью, всего лишь голыми руками – если б было иначе, то в дальнейшем события развивались бы совсем по-другому…
Альфаран подскочил, кинул в кучу-малу друг за другом: табуретку, тяжелый огрызок кости и полупустой кувшин. Затем он ринулся в гущу драки и отбил Хафа от яростной деревенщины. Он получил удар кулаком в зубы, который расшатал клык. Домой он вернулся рано…
Входя, он увидел сидящего на кресле Кларахота. Хмурого, как туча.
– Погоди, погоди! Я не ослышался? Что значит «покинуть Орден»?! – Альфаран ходил по комнате, как разъяренный зверь. Будь у него такая часть тела, как хвост, он бы бешено вращался.
– То и значит. – Кларахот смотрел в одну точку. – Просто. Собирай вещи и уходи. Далеко, Ордену ты больше не нужен. Я как-то обещал тебе, что освобожу тебя – ты свободен.
Альфаран остановился и до боли в деснах сжал зубы.
– Что значит «просто»? Нет, Кларахот, я не знаю, что ты хотел этим сказать, и не понимаю, зачем мне уходить из Ордена, но сказать могу одно: завтра же я еду туда. И сам все разузнаю.
– Нет!! – рявкнул было старик, сорвав горло. – Нет. В Орден ты не пойдешь. Я сам все объясню.
Альфаран продолжал выжидательно смотреть на старика.
«Жертвоприношение – это один из самых сложнейших обрядов. Конечно, не простое сжигание на алтаре растений и не закалывание жертвенного козленка или ягненка. Речь идет о жертвоприношении человеческом.
Конечно, со стороны все выглядит легко – побрызгал шаман алтарь какой-то водичкой, помолился богам да воткнул в брюхо жертве нож (насчет брюха, это, кстати, очень спорный вопрос).
Однако не все так просто… Прежде всего, стоит сказать, что человек – это мощнейший источник маны. Довольно-таки большое количество маны скрыто в каждом человеке – что в короле, что в пьянице. Только суть в том, что маги свою ману могут использовать для плетения заклинаний, а у простых людей она высвобождается сама. В особо опасных для жизни ситуациях. Опытные люди называют эту ману скрытыми резервами организма; и правда, разве не покажется ли удивительным случай, когда толстосум-купец при встрече с грабителями так напряг свое брюхо, что об него сломался закаленный стальной кинжал?