Беги, Василич, беги. Путевые заметки про рай и ад - стр. 14
Может и мне, взять и заложить эти двери досками. И хрен с ними. Не было никаких дверей. Я же не Буратино, который своим носом проткнул картину с котелком, кипящим на огне, и получил такую толику приключений, которых хватило ещё на десяток марионеток, лежащих в старом сундуке.
А, может, этот тот ящик Пандоры, о котором так много говорили старые мудрецы?
Я заложил досками открывшиеся мне двери и перепачканный пошёл в дом, где уже был готов обед.
Глава 8
Дома меня ждали гости. Здоровенный мужик с золотой цепью весом с полкилограмма на шее и иконой какого-то святого, который весил килограмма полтора, не менее. Рядом стояли два шкафа в тёмно-синих пиджаках с бритыми затылками и оттопыренностью в левом боку под пиджаком.
Обладатель миниатюрной золотой цепочки был, естественно, бизнесмен новой формации, прошедший бизнес-школу трех уровней, о чём свидетельствовали купола татуировки, выглядывающей в прорезь, расстегнутой до пупа рубашки полинезийского фасона.
– Вот так, старая, – цедил бизнесмен, поигрывая пальцем с крупным бриллиантом, как бы приближающим его к элите государства, не чуждой мелким подачкам со стороны, – даю за дом сто косых. Это три лимона в рублях. Таких денег ты не получишь нигде.
– Ты опоздал, Мордан, – сказала Клара Никаноровна, – дом я и раньше не собиралась продавать, а сейчас и подавно. Вот он, – она указала на меня, – мой кровный племянник и я всё оставила ему в наследство. Если он будет продавать, то купишь у него, когда меня на этом свете не будет. А я сомневаюсь, что он будет продавать родовое гнездо Олигерьевых.
– Запомни, старая, я не Мордан, а Мардат, – сказал владелец золотых цепей, – если он не будет продавать мне дом, то я докажу, что он не твой племянник, а жулик и его посадят как Ходорковского на пожизненно, и будет он сидеть до тех пор, пока я буду жив. Поняла. Вот они у меня все где, – и он показал толстый кулак, поросший черной шерстью, – все они здесь, и полимилиция ваша, и следователи, и прокуроры, и судьи, всем кушать хочется, всем хочется иметь свои дачки на Средиземном море, все хотят кататься на ламбарджинях и ферарах. Законов всяких у нас тьма, а самый главный закон – это бугор с телефоном. Позвонит и они из любого ангела преступника сделают. Раньше даже телефонов не нужно было. Скажет, – делайте с ним что хотите, – вымоет руки и повесят вашего Иисуса Христа на перекладину вверх ногами. А потом хоть залейтесь слезами, дело-то уже сделано. А ты, хорёк, думай над тем, что я сказал, – он встал, плюнул себе под ноги и ушел. Скоро за забором взревел мотор и облачко пыли показало, что «гость» уехал.