Бег - стр. 21
1924
Сара очень быстро заговорила по-русски, особенно по первости прочла много русских книг, некоторые ей показались восхитительными. Вначале плохо понятный язык постепенно стал доставлять удовольствие, упивалась Толстым и Достоевским, находя в них что-то совсем иное, отличное от европейской литературы. Хотя некоторые места вызывали недоумение: читая «Анну Каренину», Сара холодным глазом врача отмечала такие казалось бы мелочи, как все более учащающийся героиней прием опиума. Это вызывало много профессиональных вопросов и к концу романа у читательницы сложилась стойкое убеждение, что история вовсе не о любви Анны к Вронскому. О чем-то другом: презрение Толствого к Карениной сквозило между строк во всем, как бы автор этого не скрывал.
В бытность свою на учебе в Швейцарии, стараясь не пропускать ни одной лекции, Сара восхищалась блестящим профессором цюрихского университета Ойгеном Блейлером, а он, собственно, и ввел в мировую психиатрию термин «шизофрения». И сейчас бывшая студентка с изумлением читала у Толстого течение болезни героини, будто автор присутствовал на тех же лекциях, а потом описал это у Карениной, настолько схожим был анамнез. Впрочем, скорее, могло быть наоборот: это Блейлер прочел «Анну Каренину», роман написан раньше, гораздо раньше.
Но все же скучать доктору не приходилось, свалилось столько работы, что иногда хотелось, чтобы ее было поменьше. Настоящий клиницист учится в процессе лечения, именно там обретает практику, подкрепляя полученной теорией, пытается получить новые знания: чем больше пациентов, тем больше опыт. Жители местной округи, прослышав о враче из Европы, о том, как помогала роженицам, волнами накатывали на ее больницу, а та была, конечно же, неспособна принять стольких больных, приходилось брать самых тяжелых, у кого был шанс. Появилось откуда-то чудом взявшееся оборудование для лечения зубов, с креслом, с инструментами, сделали в ее деревенской больничке кабинет дантиста, да только работать там было некому. Приходилось доктору постигать новую стезю: удалять зубы, до лечения она, правда, еще не доходила. Крепко пригодилась литература о лечении зубов, зачем-то привезенная сюда из Европы. И теперь стало понятно – зачем.
Везли детей отовсюду, откуда только можно, слава распространяется быстро. Приезжали на лошадях за сто верст, прослышав о докторе Саре и ее золотых руках. Одна беда: общине приходилась содержать больницу на свои средства, налоги, собираемые советской властью тратились на что-то другое. Управа несколько раз обращалась в Саратов с просьбами о помощи, но те оставались без ответа: зачем тратить деньги на то, что и так работает?