Байки старого еврея - стр. 16

В тот день по каким-то делам я забрёл на Заячий остров, где шли съёмки этой картины. Снимали сцену казни декабристов. Всё шло своим чередом. В основном всё происходило вокруг виселицы. Каскадёры в очередной раз проверили свои приспособления: страховочные пояса, надеваемые актёрами, к которым крепился тонкий трос, другим концом соединённый с перекладиной виселицы. Все были готовы, кроме одного актёра. Он был в ранге звезды кино и мог себе такое позволить. В том кинематографе почему-то считалось шиком заставлять других себя ждать. Объявили перерыв. Меня окликнули: «Андрей, иди к нам, выпей кофе». Я оглянулся. Из машины звукозаписи мне приветливо махал приятель. Уже подымаясь в машину, я услышал пронзительную трель милицейского свистка и дикий мат. Обернувшись, увидел картину, повергнувшую меня в шок. Было отчего! Воспользовавшись тем, что администратор не выставил охрану виселицы, зеваки из толпы, а вместе с ними и массовка облепили её. Самые активные взобрались на скамейку, установленную под петлями, и просунули туда, в петли, головы! Представьте себе картину. 1974 год. В центре Ленинграда установлена виселица. Под ней с петлёй на шее стоит придурок, изображающий повешенного, а другой идиот его фотографирует! Понятно, что эти малодумающие человеческие особи ничем опорочить лучшее в мире социалистическое государство не хотели, но милиционеров, их задержавших, это не интересовало. Они, заломив им руки, стаскивали их с помоста и волокли в неизвестно откуда взявшиеся «воронки». Происходящее фотографировали все: и их приятели, и зеваки из толпы, и, само собой, интуристы. Забегая вперёд, скажу, что это было главным обвинением на парткоме, куда был вызван директор картины. Его – слава богу, не 37 год – обвинили всего лишь в халатности, а не в идеологической диверсии. А тем временем под виселицей шёл бой. Милиция из оцепления сгоняла «шутников» с помоста и отнимала фотоаппараты, засвечивая в них плёнку. Мне запомнился один из этих любителей острых ощущений. Когда скамейку, на которой должны были стоять «декабристы», унесли и, казалось, инцидент был исчерпан, он, вбежав на помост, подпрыгнул, ухватившись руками выше петли, и просунул в неё голову! Держась за канат, с петлёй на шее он кричал своему другу: «Петя! Ты снял? Точно? Давай ещё разок!». Но вдруг хватка его ослабла, руки проскользнули чуть ниже, и вот он уже захрипел. Спас его бригадир каскадёров, в последнюю секунду приподняв его и вынув, уже задыхавшегося, из петли. Когда же его привели в чувство, он спросил у фотографировавшего его друга: «Классные фотки вышли, да?». А теперь о том, как попадают в массовку. По-разному. Можно в газете прочесть: мол, так и так, приглашаем для участия в съёмках юношей и девушек. А бывает, идёт человек по улице – и вдруг – бац! – пригласили его сниматься в кино. Да не в массовке, а в групповке. Это та же массовка, но не более десяти человек, для избранных. Они и держатся, не смешиваясь со всеми. Они ж почти актёры! У них и роль, и слова. Что-нибудь: «Вас здесь не стояло!». И оплата. Не трояк, а целых 4 рэ12 коп., как раз на бутылку, обмыть незабываемый день!