Байки под одеялом - стр. 2
Так и потянулось все мое дальнейшее лето. Каждый день я ходил к этой старушке и помогал ей. Пробирался дворами, что никто не заметил, где я пропадаю и не рассказал моей бабушке. Мне до сих пор было стыдно за гуся, и помимо этого, появилась хоть какая-то цель. Я не праздно шатался по улице, а делал хорошее дело. Так и представлял, как расскажу потом маме, опустив все детали про поверженную птицу. Гуся я, кстати, выкинул. На третий день, когда заметил, как по его глазам ползают черви. Может старушка не смогла его приготовить, из-за болей в руке. Не знаю. Утащил его за огород и забросил в заросли лопухов, морщась от вони.
В один из дней я встретил в доме еще одного старика, который вышел из дома в одних портках, посмотрел на меня, схватился за лоб двумя руками, завыл и убежал в дом. Он перепугал меня не на шутку. Но старушка меня успокоила, сказала, что это ее брат с войны, мол ранили его, теперь он чудной, но безобидный. Мне нравилось у старушки, я ни разу не был у нее в доме, постоянно занимаясь чем-то во дворе, но и там дел хватало. Напрягался я не сильно и делал все в меру своих возможностей. Да и кормила она интересно. Никаких скучных супов, каш или варенной курицы. Много конфет, сладостей, бубликов, варенных яиц, всего того, что мне нравилось. День сменялся днем, я помогал старушке, бабушка была рада, что я чем-то всегда занят все были довольны.
В один из дней, возле лужи-пруда увидел старика в затертой соломенной шляпе. Он долго ходил среди гусей, словно что-то искал. Когда я проходил мимо он пристально посмотрел на меня, но ничего не сказал. Больше этим путем я не ходил, избегая подозрительного деда.
Ближе к концу лета меня насторожил местный почтальон, который застал меня дома с утра, когда я собирался уже уходить. Он начал меня расспрашивать, зачем я хожу в тот дом. Я не стал врать, рассказал, что помогаю старушке по хозяйству, на что он сначала побледнел, потом позеленел, прыгнул на велосипед и скрылся за поворотом, даже не попрощавшись. Я не понял его такой реакции, хотел попросить, что бы он пока не рассказывал моей бабушке, но не успел. Когда я вечером перелез через забор своего дома, меня во дворе ждала бабушка с мамой. Вид у них был странный: напуганный и заплаканный. Мама сразу обняла меня и разревелась. Мне ничего не объяснили, но в этот же день мы уехали обратно в город. И дальше началось вообще странное: мама начала таскать меня по разным врачам. Взрослые и серьезные люди спрашивали меня о моем папе, о том, что мне снится, просили рассматривать странные картинки. В школу я в том году не пошел.